Солдат неудачи Э. Лимонов

Кандидат искусствоведения, Режиссер, журналист, арт-критик.

Преподает Арт-менеджмент и галерейный бизнес,  Академия Художеств, институт живописи, скульптуры, архитектуры Им. И. Е. Репина,  РГГУ – Высшая школа Европейских Культур.

Жизненный девиз: ничего не бояться.

У Лимонова вышла новая книга. Называется «Дед». Большинство культурно-развлекательных изданий «Деда» проигнорировали. И вообще, большинство людей. Их, критиков и читателей, можно понять.

Они, мы от Лимонова устали. Сколько уже десятилетий он существует в поле нашего зрения душой наизнанку, сколько времени грозится показать нам кузькину мать. Цикл пройден. От проклятого поэта в здесь и сейчас до героя мифов Древней Греции. Через эмигранта, клошара, красно-коричневого писателя, легионера, революционера, узника совести. Все в прошлом. Когда-то он был драконом, извергающим пламя больных амбиций, нынче лежит аккуратно отмытым остовом в музее палеонтологии. Итоги его мытарств подвели чужие люди. Французы. Сделали из него бестселлер для скучающей буржуазии, так и назвали —  Лимонов. Не худший вариант, кстати. Что тебе еще нужно, дед?

Нет, все не уймется. Самовыражается в архаичном жанре литературы. Хотя живет давно уже не в профессии, писательской, кому непонятно, и даже не в гражданской позиции, живет он в маразматическом шпионском триллере имени себя величайшего, поэтому о литературе, наверное, разговаривать в случае «Деда» как-то глупо и не к месту. Тут скорее, как любит выражаться Кашин, «а почитайте свежего меня». Именно меня. Предметно меня. Лимонов всегда был физиологичным автором, читать его тексты — все равно что разбирать линии на его ладони.

Однако безотказно доселе работавший формат «вы хочете песен, их есть у меня» дал сбой. Твои песни, Эд, устарели, как и ты сам. А самое печальное, они совсем не о главном.

И даже обложка твоей новой книги в стиле шансон — на ней ты сам, одетый в треники, майку-алкоголичку, шапку-ушанку, на шее цепочка, на увядшем бицепсе тату лимонки — кассы не сделает. Выглядишь ты с эстетической точки зрения огорчительно, книгу не то что читать, брать в руки не хочется.

Но я прочла. Потому что люблю Лимонова. Пусть и ретроактивно. Что я узнала? Давнего приятеля. Он только внешне обветшал, а так все тот же набыченный, упрямый подросток. Это не сказка о потерянном времени, это, к сожалению, быль. Эдуард Вениаминович Савенко был, есть и будет (долгия лета) порывистый дерзкий тинейджер, с хрупким восприятием прочного вечного мира. Сажать его надо было не в Саратовскую колонию, а в детскую комнату милиции. Он же наш Холден Колфилд. Только с замашками харьковской шпаны, страна у нас такая, понимает только по фене, а иначе не слушает. И в отличие от героя Сэлинджера ему пришлось расти и жить, поэтому детская уверенность в своей правоте сменилась аутотренингом: я сильный, я знаю, я смогу.

«Дед», собственно, об этом. О том, что хоть и сильный и вроде бы знал, но не смог. О событиях 2011-2012 гг., о Болотной, об украденной у деда революции. Полкниги дед ожидаемо упивается своей неугасшей вирильностью, пользует «крепким жезлом» некую Фифи, очередную реинкарнацию непутевой девки Щаповой/Медведевой/Волковой. А полкниги дед сидит 15 суток в привычной компании пролетариата и непривычной/ненавистной — Бориса Немцова, Ильи Яшина, Тора, Демушкина, лидеров «проклятой» оппозиции, захлебнувшейся, как показало время, собственным либеральничанием. Лимонов делает вид, что любит пролетариат, понимает его, и даже к нему классово примазывается. Врет, конечно. С пролетариатом его сталкивала негодяйка-жизнь, и любить его он научился от безысходности, потому что условный Барышников и условный Бродский не звали к себе в песочницу. Пришлось встать в позу, опроститься. Культивировать аскезу. Похваляться тюрьмой и сумой. На социальном неблагополучии и психических травмах держится его национал-большевистская партия. Его гвардия состоит из детей окраин, а сам он генерал песчаных карьеров. Ими движет накопившаяся злоба — полигон для многих -измов, в том числе и антисемитизма, коим «Дед» приправлен обильно. Все плохие в книге — евреи. Отсюда и позиция по Макаревичу, вчерашняя выходка нацболов в ММДМ тому лишнее подтверждение. Злоба ищет выхода. Любая заварушка, любая война ей впрок. Отсюда и позиция по Украине. И двадцатилетней давности хождение в сербские окопы. Уж так хотелось погибнуть героем, трагически изогнувшись под прицелом. Но пуля — дура, просвистала мимо.

Приходится теперь иметь дело с бывшими вице-премьерами, правозащитниками, шахматными чемпионами. Приходится договариваться. Приходится уступать  венки и лавры лощеным, хорошо одетым дяденькам и тетенькам, место которым на журфиксах у Анны Павловны Шерер, а не на баррикадах.

Ненависть писателя Лимонова, да и не его одного, вспомним позерство Прилепина или Шаргунова, к Немцовым, Пономаревым, Собчакам понятна. Они оттесняют его от Истории, от врат Валгаллы. И, наверное, в этой своей ненависти он где-то прав. Делать революцию могут только действительно злые люди. А все остальные к ней не готовы, что бы они там не кричали с трибуны, их удел — белые ленточки и марши мира. Они не хотят ни тюрьмы, ни сумы, ни крови. Поэтому для Лимонова они — фраера, которые за базар не отвечают. Поэтому они ему — идейные враги. Каждый сам за себя, а власть против всех.

Единственное, что их объединяет, и левых, и правых, и высшую власть «такой феномен, как удача, в мужском роде это случай». Сегодня она здесь, наверху, а завтра может быть слева или справа. Пока деду не удалось поймать ее за хвост. Оттого он и пишет свои книги.

Snob.ru

P.S. Из книги Лимонова Дед:  «Разговоры с людьми ему  (то есть деду - Лимонову - ред.) давно надоели, познавать человечество ему не было надобности, он его уже познал. А вот в одиночество он впадал с удовольствием».