КНИГА ДЛЯ СТАЛИНА (Евангелие от Булгакова)

02-03-2016

Составлено по материалам выступлений Дмитрия Быкова, иллюстрации из фильма Мастер и Маргарита, рисунки 16-летней Нади Рушевой, народное творчество на лестничной площадке нехорошей квартиры N50 в доме по Большой Садовой 10. image002 Дмитрий Быков: Я не люблю эту книгу, хотя высоко ценю ее. Такое бывает... Когда в одной книге сводятся Христос и коммунальные кальсоны, всегда есть шанс, что метафизическая, высокая проблематика перетянет коммунальную в иной регистр, но чаще случается наоборот: кальсоны компрометируют тему Христа, утаскивают ее в быт, в социальную сатиру, в анекдот... Место этой книги в одном ряду с двумя другими бесспорными шедеврами, а именно с дилогией об О. Бендере. Этот обаятельный злодей гораздо ближе к Воланду, чем реальный Сатана: проделки Воланда в Москве – именно бендеровские, мелкие, и аналогии тут самые прямые... Мастер и Маргарита – очень точная книга, этого не отнять. Отпечаток того времени – чудовищного и неотразимо обаятельного – на ней есть. И, как это время, она так же обаятельна и так же чудовищна... Пошлость – в допущении самой мысли о том, что некто великий и могучий, творящий зло, доброжелательно следит за нами и намеревается сделать нам добро. image004 image006 image007 Я думaю, прaвы те,- кто полaгaет, что Булгaков писaл свой ромaн для Стaлинa. Глaвным aдресaтом ромaнa и глaвным его читaтелем являлся тот, от кого все зaвисело. Тот, в чьей спaсительной тени Булгaков чувствовaл себя всю жизнь. Его книгa - это мощный крaеугольный кaмень в том здaнии тотaльного опрaвдaния злa, которое выстрaивaлa советскaя литерaтурa. Выстрaивaлa нa хороших исторических основaниях, с хорошей литерaтурной трaдицией, где, конечно, и Гете - "Из духов отрицaнья ты всех мене бывaл мне в тягость, плут и весельчaк", где, пожaлуй, и вся европейскaя демонология и где огромное количество мыслителей XIX векa в диaпaзоне от Ницше до Шестовa. Конечно, это продолжение мысли Серебряного векa о необходимости и пользе злa. А Серебряный век, зaигрывaясь с этим, кaк мы понимaем, доигрaлся до полного сaмоубийствa. Но это никого ничему не нaучило. image009 "Мaстер" нaписaн для того, чтобы его понял невзыскaтельный читaтель с небольшим, но рaно полученным и потому сильно впечaтaвшимся в пaмять теологическим обрaзовaнием. Читaтель, имеющий сильную склонность к теaтрaльным и мелодрaмaтическим эффектaм. Я верю, что Булгаков абсолютно искренне был убежден в ее публикабельности. Она могла и должна была быть издана. И, что самое феноменальное, она была опубликована при Советской власти. Это самое, пожалуй, удивительное в ее судьбе. Вот гораздо более советский роман «Жизнь и судьба» не был опубликован. «Новое назначение» Бека не было опубликовано. А «Мастер и Маргарита» со всей его демонологией был. Советская власть не обладала, может быть, столь развитым головным мозгом, но со спинным у нее все было в порядке, на уровне инстинктов она прекрасно все чувствовала. Советская власть знала, где советский роман, а где антисоветский. «Мастер и Маргарита» – советский роман, хороший советский роман. Он мог и должен был появиться в печати. И появился в печати сначала без бала сатаны, потом в 1973 году с балом сатаны. И спокойно это прошло все виды цензуры. Потому что зерно, сущность этого романа идеально соответствует Советской власти. image011 image013 И вот что интересно. Вот этим открытием я, пожaлуй, горжусь. Слово "мaстер" не появлялось в прозе и дрaмaтургии Булгaковa нигде и никогдa до ромaнa "Мaстер и Мaргaритa". Появляется оно, прaвдa, единственный рaз в "Теaтрaльном ромaне", тaм упоминaется мaлоприятный сосед aвторa - мaстер. И еще тaм же герой читaет в гaзетной зaметке: "…Незaвисимый Теaтр, кaк никaкой другой, в состоянии достойным обрaзом рaскрыть пьесу современного дрaмaтургa, ежели зa это рaскрытие возьмутся тaкие мaстерa, кaк Ивaн Вaсильевич и Аристaрх Плaтонович". Слово имеет резко негaтивный оттенок. "Мaстер" - слово, появившееся в черновикaх ромaнa после 1934 годa, после того, кaк стaло глaвным положительным термином, глaвной восторженной оценкой в устaх Стaлинa. Нaдо скaзaть, что слово "мaстер" вообще вызывaло резко негaтивные реaкции у большинствa советских и российских художников. Потому что "мaстерство" - это достaточно ругaтельное слово. Лев Толстой говорил: "Нaстоящее мaстерство в том, что мaстерствa не видно". Мaстер - это ремесленник, профессионaл. image015 Когдa Мaндельштaм услышaл, что это слово было произнесено Стaлиным, он в ужaсе отшaтнулся. "Ну, кaкой же я мaстер, в сaмом деле?" Вот он, сидя с кaрaндaшом, впервые после Воронежa взялся писaть (обычно, кaк вы знaете, Мaндельштaм нaбормaтывaл, диктовaл) оду Стaлину. Вырaжaлось это в том, что он полчaсa сидел, делaя вид, что рaботaет, потом вскaкивaл и кричaл: "Нет, нет, я не мaстер! Я не могу быть мaстером, вот Сельвинский бы дaвно уже все нaписaл!" И действительно тaк бы и было. Сельвинский был мaстер при всем при том, a Мaндельштaм - совсем другое явление, горaздо более высокой породы. Мaстер - это то, кто хорошо выполняет искусственно полученное зaдaние. Мaстер - это профессионaл. А художник остaется художником до тех пор, покa он непрофессионaл, покa он отыскивaет кaкие-то новые пути и возможности. Однaко для Стaлинa это глaвный критерий: a профессионaл ли он? Он спрaшивaет Пaстернaкa в знaменитом, известном всей Москве рaзговоре о судьбе Мaндельштaмa: "Но он мaстер? Мaстер?" Нa что Пaстернaк дaет единственно возможный ответ: "Дело совсем не в этом. Нельзя сaжaть ни зa плохие, ни зa хорошие стихи". Это совершенно верно. Но Стaлинa интересует не это. Стaлинa интересует ремесленнaя ценность объектa. И чтобы докaзaть Стaлину, что художникa нaдо беречь, Булгaков переименовывaет своего Художникa в Мaстерa. Тут возникaют сaмые бредовые aнaлогии, об этой книге нaписaно больше ерунды, чем о любом другом русском ромaне. Есть подробнaя, aргументировaннaя, внятнaя рaботa, где докaзывaется, что "М", вышитое нa шaпочке Мaстерa, это Мaксим Горький и судьбa Горького очень хорошо нaклaдывaется нa судьбу Мaстерa. Есть версия, что Мaстер - это Мaндельштaм. Есть версия, что Мaстер - это Булгaков. Все эти версии совершенно не верны. Мaстер - это обрaз художникa, нaрисовaнный тaк, чтобы Стaлину он был понятен и приятен. Это художник, доведенный до прaвильного состояния. Мастер – это тот автопортрет художника, который Сталину желательно было видеть, и послание романа совершенно очевидно: мы понимаем, что ты – зло, и сам ты не можешь не понимать, что ты – зло; ты пришел как суд, который мы заслужили. image017 image019 image021 image023 Рис. Нади Рушевой Идея заслуженного суда тоже чрезвычайно популярна у мастеров Серебряного века. Все каялись до всякого наказания: "Все мы бражники здесь, блудницы, // Как невесело нынче нам… //А та, что сейчас танцует,// непременно будет в аду». Все пришло от Серебряного века. Конечно, ты – тот чародей, которого мы вызвали, ученик чародея вызвал на свою голову, мы тебя заслужили, ты обязан делать то, что ты делаешь, твое место на земле онтологично, твое место на земле общеизвестно. Но, пожалуйста, при этом береги Художника и все будет хорошо. Как ни ужасно, но послание романа вполне сводится к этому. А как же Иешуа Га-Ноцри? – спросит читатель, который так любит евангельские главы романа. Наверное, евангельские главы романа, во всяком случае, по словесной их чеканке, абсолютно совершенны, действительно лучшее, что есть не только в этом романе, но и в советской прозе. Тем не менее Мирер в своей работе "Евангелие Михаила Булгакова" очень подробно разбирает эти главы и доказывает, показывает на примерах, чем же Иешуа отличается от Христа. Иешуа – это прежде всего человек, а не богочеловек. Иешуа – тот спаситель, который никого не спас. Кстати, Мирер расшифровывает знаменитые слова о том, что страшнейшим из всех пороков является трусость. Они явственно обращены к Пилату, который убоялся политического намека, убоялся доноса Каифы, потому что слова Иешуа подрывают честь императора Тиберия, лучше власти которого нет, не может быть и никогда не будет на земле. image025 Но Мирер совершенно отчетливо показывает и другое. Именно Пилат в романе Булгакова предстает носителем второй ипостаси Христа. Ведь Христос приходит, принося не мир, но меч. Христос творит чудеса, иногда жестокие чудеса – как со смоковницей. Христос приносит весть о бессмертии и олицетворяет огромную непобедимую силу. Так вот, в облике Иешуа Га-Ноцри все время подчеркивается хрупкость и слабость – Спаситель, который никого не спас. А спаси нас, пожалуйста, ты, ты – необходимое и полезное зло. Ты – Пилат, который подбросит Каифе окровавленные сребреники в мешке, ты, который накажет Иуду (есть у него в этом городе и другие поклонники, кроме тебя), тот, который попытается облагодетельствовать Левия Матвея. Власть – вот единственная сила, единственная вообще структура, которая может что-то поделать с этими людьми. Если с этими людьми добром пытаться что-то поделать, как с Марком Крысобоем, все кончится крестом. А вот если попытаться как Пилат, если Пилат правильно прочитает роман, то, глядишь, что-нибудь и получится. Булгаков, как человек Серебряного века и, больше того, как врач, вообще не очень высокого мнения о человеческой природе. Эта мысль, к сожалению, весьма редко приходит в голову его читателю, потому что это мысль циничная, мысль трезвая. Но Булгаков не шибко-то любит людей. Мы прекрасно понимаем, что Булгаков, безусловно, любит художников. Художники для него главные. Он любит воинов. Таких, как Алексей Турбин. Он любит женщин, таких, как Елена, женщин, наделенных еще, помимо огромного обаяния, культом семьи, умением выстраивать этот мир под абажуром. Никуда не уходите, сидите под абажуром. Ему нравится тип сильной, властной женщины, тип той же Маргариты… image027 Рис. Нади Рушевой А просто человек, просто мещанин, трусливый обыватель, какой-нибудь Тальберг – все это для него довольно мелкая порода. А Римский? А Варенуха? А Лиходеев? А подавляющее большинство москвичей, которых испортил квартирный вопрос? А Бенгальский? А Берлиоз? Ну, в Бездомном есть что-то от художника, поэтому Бездомный прощен, но тоже не ахти персонаж. "Человечинка" – то самое, что говорит Сталин у Леонова. Человечинка. Материал. Идея, кстати, очень горьковская. Потому что по Горькому все должно стать еще пока материалом для переплавки. Человек – это есть еще только его попытка, его стремление быть человеком. Ницшеанские мысли Серебряного века очень для Булгакова важны. Он же весь из этой среды, из среды столичной, московской, киевской, петербургской интеллигенции, на глазах у которой совершалось дело Бейлиса, на глазах у которой демократия в России восторжествовала, на глазах у которой победил плебс. Отношение Булгакова к массе – это во многих отношениях копия его взглядов на Шарикова. Все они, в большинстве своем шариковы. Все они – те гады, которых разбудил красный луч. И ничего они особенного не заслуживают. И поступи ты с ними, пожалуйста, так, как они заслуживают того. image029 Рис. Нади Рушевой Неслучайно с таким смаком, с таким аппетитом, с таким состраданием описываются в романе расправы. Аресты, например, бухгалтера, когда человек в окошке иронически говорит ему: "Да ну…" Или замечательная сцена сдачи валюты, происходящая в роскошном дворце, где выкликают свидетелей, – это, конечно, пародия на камеру, но это вместе с тем еще и понимание того, что террор есть театр. Как и в театре, в терроре всегда есть огромный сценический элемент, так привлекающий публику. Публика же привыкла из зрительного зала смотреть на то, как у нее на глазах терзают всех этих надоевших ей ничтожеств. Расправы, особенно с госчиновниками, расправы с такими персонажами, как Латунский и Берлиоз, конечно, удаются Булгакову прекрасно. Сам Булгаков – в силу своей прекрасной, врожденной этичности – не ходит на процессы, где топчут его врагов, Киршона, например. В то время как Елена Сергеевна в дневнике записывает: "Есть Бог". Когда расправляются с Леопольдом Авербахом, Булгаков молчит. Но ничего не поделаешь, когда его врагов топчут, ему приятно. И когда Берлиоз лишается головы, и когда Латунский лишается квартиры… image031 Рис. Нади Рушевой Елена Сергеевна лучше всего соответствует эпохе. Все крупные писатели этого времени либо влюблялись, либо женились на женщинах, которые выражали очень точно этот тип. Это Москва террора, ночная Москва 1930-х, в которой ночью одновременно арестовывают и пытают и при этом проходят роскошные балы типа буллитовского в Американском посольстве, ночных посиделок и капустников во МХАТе… Типа тех же посиделок с участием Сталина, где он пьет с актерами, расспрашивает их, напаивает их водкой вусмерть. Актеру надо только рассчитать время, чтобы упасть, показывая тем величие вождя: вот вы перепили меня, товарищ Сталин, я падаю. Это очень любили они проделывать. Как раз тех ночных посиделок, во время которых Сталин спрашивает Эйзенштейна, Пудовкина и Александрова, чего им не хватает для полноценной работы: Эйзенштейну не хватает машины, Пудовкину – дачи, а Григорий Александров говорит: " У меня все есть, я хочу вашу книгу "Вопросы ленинизма" с автографом. Назавтра он получает книгу, машину и дачу. image033 image035 Рис. Нади Рушевой Кстати, один мой школьник написал в сочинении о том, почему Берлиоза наказывают так жестоко: «Потому что у Латунского нет головы, у него есть только квартира. Ему нечего оторвать». Это интересная мысль. Мирер (а я знал его и любил этого прекрасного мыслителя и замечательного писателя) на 50 страницах подробно отвечает на этот вопрос: за что же Берлиоз наказан? Наверное, за то, что он не верит в Бога и в черта? Ну, по этому признаку надо было две трети Советского Союза укладывать под трамвай, "начисто… левая нога – хрусть пополам". Но не в этом дело. У террора нет причины. Когда человека берут, то его берут не за что-то, его берут для чего-то. Квартиру надо освободить – так не берут, а кладут под трамвай просто. Правда, там делается уж совсем абсурдный шаг, еще зачем-то вызывают дядюшку Поплавского, которого затем с помощью курицы изгоняют. Но проблема-то вся в том, что у Воланда нет причины, ему не за что убивать Берлиоза, ему нужна квартира № 50 и больше ничего. image039 image041 image043 image045 image047 image049 image051 image053 Народное творчество на лестничной площадке нехорошей квартиры Когда мы говорим об этом трагическом парадоксе романа, о том, что сила вызывает любовь, о том, что власть вызывает преклонение, мы сталкиваемся с самым распространенным советским мифом, отзвуки которого можно найти во всей решительно советской литературе. И в предпоследнем русском символистском романе "Мастер и Маргарита", где власть так аппетитно, так убедительно разоблачает и арестовывает своих врагов. Посмотрите, в романе масса арестов или отправок в психушку, и все они вызывают у нас глубокое моральное удовлетворение – так им, дуракам, и надо. image055 Как ни ужасно, все люди этого времени видят во власти источник непрерывного зла, иногда случайно творящего благо. И самое страшное, что этот миф дожил до 1972 года, когда братья Стругацкие взялись за его разоблачение. Взялись, еще сами не понимая, что у них получается. И эпиграф из "Пикника на обочине": "Ты должен сделать добро из зла, потому что больше его не из чего сделать", – оруэлловский этот эпиграф знаменитый – он всем ходом повести опровергается. image057 Тем не менее даже у Стругацких чрезвычайно силен соблазн: да, можно пойти на все ради всеобщего счастья, да, из зла можно сделать добро, да, зло бывает иногда неотразимо обаятельно и очень хорошо. И более того, с этой мыслью живет и Андрей Воронин, эта мысль проскальзывает у многих других любимых героев. Нужно было много еще прожить, чтобы в «Отягощенных злом», последнем романе Стругацких, явственно появился Иешуа Га-Ноцри, но прошедший уже через многие испытания. Нужно было, чтобы прошло еще 20 лет, чтобы в последнем романе эта практика "добро из зла" была решительным образом осуждена. image059 Но посмотрите, мы и сейчас ведь верим в то, что зло может быть хорошо и полезно. Булгаков-то верит в это просто свято, это для него естественная вещь. Ему многие пишущие о романе совершенно справедливо показывают, что ведь Пилат на самом деле не просто удавшийся герой – это один из любимых героев. Невозможно читать без восхищения тот эпизод, когда Пилат разговаривает с Афранием. Мы можем ненавидеть тайную полицию в любом ее проявлении, но на самом деле, конечно, в самом тексте Булгакова невероятно обаятельны оба эти героя. Подробно все это разобрано в замечательной книге Кирилла Еськова «Евангелие от Афрания», где доказано, что вообще все происходящее в романе – дело рук Афрания, потому что только тайная полиция могла заплести весь этот узел. Написанный от противного, очень провокативный роман, содержащий пародийный издевательский гимн тайной полиции, где сам Пилат предстает пешкой в руках Афрания. Но давайте вспомним, какое наслаждение – просто перечитывать этот чудесный диалог, когда Пилат настойчиво наклоняется к Афранию и произносит: «Говорю вам – его сегодня убьют». Тут, наконец, Афраний понимает, что перед ним не прогноз, не предикция, не предсказание, а в некотором смысле команда. «Как же его убьют?» – " Ну, пойдет куда-нибудь… " – "Он стар вообще? " – «Нет, он молодой человек» – «Ну, так он пойдет на свидание, и его убьют». И действительно, его немедленно убивают. И более того, когда Афраний говорит: «Виноват, прокуратор, я не исполнил вашего поручения…», Пилат отвечает: «Не наказания вы достойны, а величайшей хвалы, Афраний. Вы – человек, который вообще не делает ошибок». Происходит передача перстня. Как не любить Пилата в эту минуту? Мы же так злорадствуем, нам так приятно, когда на наших глазах происходит расправа со злом. image061 Но вот в этом же весь и ужас, что роман Булгакова – это аппетитный роман о расправах, это роман о тех, кто заслуживает расправы, роман о тех, кто недостоин бы пятнать собою на самом деле лицо земли. Что, Варенуха достоин? Лиходеев достоин? Да это же счастье большое, когда одного пенделем оправляют из Москвы в Ялту, другого арестовывают, третьего подводят под сумасшедший дом. И Булгаков с восторженным, мстительным чувством пишет сцену разгрома квартиры Латунского, который на самом деле Литовский. В этом есть блаженство – когда твоя жена, да еще в голом виде, ломает там рояль и расшибает о стену безделушки, после чего устраивает потоп. Написать это можно. И это всегда ужасно заразительно, более того, Булгаков и после романа продолжает верить в неотразимое обаяние властного зла. Появляется пьеса "Батум", одним из вариантов названия которой тоже является "Мастер", потому что мастер здесь еще и мастер цеха, руководитель кружка. И только, думаю, в конце своей жизни, после запрета "Батума", после какого-то расторжения тайного договора с силами зла Булгаков понимает, что сделать добро из зла невозможно. Главные герои книги – это Понтий Пилат и Воланд. А Мастер и Иешуа – это те цели, те объекты, на которые им пытается указать Булгаков: храни Художника и защити святого. Они есть у тебя обязательно, они всегда есть в твоем тоталитарном режиме. Не трогай их, не надо их распинать, при этом защити, пожалуйста, Мастера, потому что только с Мастером твое правление останется в истории. А уж мы тебя напишем, дорогой ты наш. Это очень чувствуется, к сожалению. Вот, собственно, весь вой, весь вопль Булгакова в этом романе: ты только вот нас не трогай, а уж мы тебя полюбим! Это не формулируется внятно, но это чувствуется. Это же письмо королю. Точно так же, как каждая пьеса Мольера – письмо королю. Как "Тартюф" – письмо королю. Ты этих ханжей-то топи как угодно, а там сияй нам, Солнышко наше.   В романе есть замечательная фраза: «Никогда ничего не просите у того, кто сильнее вас: придут и сами все дадут». Но думаю, что Булгаков рано или поздно дописал бы: «Но и тогда не берите». Потому что там есть один эпизод, которому недостает логического завершения. Это когда Мастер и Маргарита, попавшие не в свет, но в покой, идут по дорожке к их будущему дому, где их ждет, по-моему, невероятно скучная жизнь. И на подходе к этому дому хорошо бы они, как в сказке Шарова про мальчика-одуванчика, увидели бы только черепки и пепел, потому что Воланд не из тех, кто выполняет свои обещания. Воланд – великий обманщик. И тот, кто пошел за ним, рано или поздно окажется среди черепков и пепла.   Советский Союз был сильным, очаровательным, неотразимо-притягательным злом. Притягательность этого зла сохранилась. В Советском Союзе был свой Иешуа Га-Ноцри. Он был там возможен. Они были многочисленны. Они могли там появиться. Но сегодня возобладало то, что в Советском Союзе было наиболее отвратительно: культ беспредельщины, культ вседозволенности, культ победы потому, что она победила. Ну, как, скажем, совершенно по-булгаковски пишет Ульяна Скойбеда: "Мы отличаемся от нацистской Германии по праву победителя". Да нет же! Во-первых, вы уже ничем не отличаетесь, хочется ответить ей, по большому счету. Нет, проблема не в этом. Проблема в том, что право победителя не есть право. Это победители мы потому, что мы были лучше во всех отношениях. А вовсе не потому, что силой оружия или массой тел сумели завалить путь для этого монстра. Вот то, что никакого победителя, кроме победителя нравственного, быть не может – это мысль, которой нет в булгаковском романе, мысль, которая абсолютно отсутствует у него, но думаю, что эта мысль появилась бы, доведи Булгаков работу над романом до конца. Первые две серии фильма Мастер и Маргарита. 2005 г., реж. Бортко


Составитель текстов - Валерий Лебедев.

Комментарии
  • Игорь Сагарадзе - 02.03.2016 в 19:56:
    Всего комментариев: 218
    Я очень уважаю Дмитрия Быкова как человека умного и образованного, но, прослушав многие его лекции и уроки, в том числе по "Мастеру и Маргарите", вынужден сделать Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 8 Thumb down 0
    • Игорь Сагарадзе - 02.03.2016 в 20:00:
      Всего комментариев: 218
      неудачно выразился: "добро здесь делается злом и тем самым оправдывается". Зло превращается в добро, и тем самым оправдывается.
      Рейтинг комментария: Thumb up 3 Thumb down 0
      • Игорь Сагарадзе - 02.03.2016 в 20:08:
        Всего комментариев: 218
        Быстро пишу, не слежу за текстом: альбигольцы = альбигойцы
        Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 0
    • MurKLnT2 - 03.03.2016 в 06:40:
      Всего комментариев: 176
      Уважаемый г-н Сагарадзе, соглашаюсь с Вами в том, что «Мастер и Маргарита» совсем не пошлая оперетка, но соглашаюсь с Дмитрием Быковым, что Булгаков рисует картину, Показать продолжение
      Рейтинг комментария: Thumb up 4 Thumb down 0
  • MurKLnT2 - 02.03.2016 в 23:22:
    Всего комментариев: 176
    Конечно, прав талантливый Дмитрий Быков в своём «феноменальном» предположении, что "Мастер и Маргарита" это очень советский роман, написанный для Сталина, что это Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 4 Thumb down 3
    • Игорь Сагарадзе - 04.03.2016 в 19:32:
      Всего комментариев: 218
      Я понимаю, это очень красивая идея: роман-письмо королю (Сталину), но право слово... Булгаков писал роман с 28 по 40 год, до самой смерти, сделал 8 редакций; такое письмо Показать продолжение
      Рейтинг комментария: Thumb up 4 Thumb down 0
      • MurKLnT2 - 05.03.2016 в 21:43:
        Всего комментариев: 176
        Абсолютно с Вами, уважаемый Игорь, согласен, Булгаков писал послание не только Королю, не только своему Сталину или читателю-современнику, но и нам, читающим его Показать продолжение
        Рейтинг комментария: Thumb up 3 Thumb down 0
  • Boris Kollender - 03.03.2016 в 04:41:
    Всего комментариев: 343
    Блестящий текст Д. Быкова - В.Лебедева! Быков, почти как всегда, изощрён, талантлив и противоречив. Например, "Это победители мы потому, что мы были лучше во всех Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 4 Thumb down 3
  • Александр Браиловский - 06.03.2016 в 03:40:
    Всего комментариев: 3
    Текст Дм. Быкова очень интересен, - как всегда, даже когда с ним не соглашаешься. У литературоведения, литературного анализа свои правила. Следуя им, Быков, возможно, Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 2 Thumb down 0
    • Александр Браиловский - 06.03.2016 в 14:18:
      Всего комментариев: 3
      Простите, с опозданием сообразил, что это не статья Быкова, а очень интересная компиляция В.П.Лебедева. Спасибо, Валерий Петрович!
      Рейтинг комментария: Thumb up 0 Thumb down 0
  • ow@pisem.net - 12.03.2016 в 09:02:
    Всего комментариев: 947
    Быков: - "Я не люблю эту книгу". Ну Моська! Знать она сильна, коль лает на слона! Из Быкова делают чуть ли не классика, достойного судить о великих писателях. То он Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 4 Thumb down 2
  • Yulia - 01.10.2016 в 02:30:
    Всего комментариев: 1
    А разве Латунский - критик не является прототипом Сталина ?
    Рейтинг комментария: Thumb up 0 Thumb down 0

Добавить изображение