Россия через сто лет после "Великого Октября"
07-11-2017- Виктор Шацких, журналист, колумнист zonakz.net
- В день 100-летия Октябрьской революции четыре российских эксперта и один американский отвечают на вопрос ZonaKZ о том, ждать ли нам новых восстаний и дворцовых переворотовДавно известно, что по любой проблеме у русских как минимум четыре категорически не совпадающих мнения. При этом глубоких и научно обоснованных. Что касается революции 1917 года, её причин и последствий, то мнений гораздо больше. Спустя сто лет у историков, политиков и политологов даже близко нет консолидированной позиции по вопросу «что это было».Нет её и по вопросу о возможности новых потрясений. Я спросил об этом интересных мне самому экспертов – и вот что получилось.– Согласны ли вы с таким утверждением: российская, и, шире, постсоветская история за последние сто лет в каком-то смысле описала круг. Мы снова оказались примерно в той точке, в какой были накануне революции 1917 года. Понятно, что есть большие различия. Но и сходства тоже немаленькие. Огромные социальные контрасты. Закостеневшая власть, которая вцепилась в трон, не хочет меняться и проводить реформы. Враждебная власти часть образованного класса, называемая «пятой колонной»… Почему это повторяется? Чем дело кончится на этот раз, как считаете?
Леонид Радзиховский, публицист:
- Не согласен. Социальные контрасты – да, возможно, они даже больше, чем в 1917 году. Например, в России-1917 не было ни одного миллиардера (в пересчёте на сегодняшние доллары). Самодержавие – да, де-факто есть. Власть – закостенела, согласен. Но! Первое. Нет войны. Это – главное. Не будь тогда Войны – не было бы и Революции.Второе. Сейчас – в отличие от 1917 года – в России абсолютно трусливая и покорная власти интеллигенция. Легкое «Эхо брюзжания» – абсолютно безопасно для власти. Дума – в отличие от 1917 года – лежит ковровой дорожкой под ногами Царя. Нет никаких «оппозиционных партий». И так далее.
Третье. Нет никакой альтернативы – не Путину лично (таких-то альтернатив навалом, можно десятки имен назвать), а – путинизму. Сырьевая экономика + Административная власть + Коррупция. Что реально (кроме глупого трепа) можно этому противопоставить? По-моему – ничего. Соответственно – о чем речь? О замене ковальчуков на ковалевых, а Соловьева — на Альбац? Духоподъемная перспектива!
Четвёртое. В 1917 было два очевидных лозунга, которые четко назвал Ленин. «Декрет о Мире» и «Декрет о Земле». Сейчас нет ни таких лозунгов, ни «такой партии», ни такого Ленина.
Что же касается вопроса о том, почему российская история ходит кругами, почему мы не можем – наконец-то! – покончить хотя бы с Самодержавием, то ответов два. Первое. Франция выдавливала из себя Монархию по каплям — с 1789 по 1870 (пять революций, не считая мятежей!). И то, Третья Республика, которая установилась в 1870 году, была довольно слабой. Только после 1945 года(!) во Франции окончательно было покончено с реваншистами Монархии.
Второе. Особенность российского общества – его неспособность к самоорганизации. Почему это так – не знаю, но это так. В конце гоголевского «Ревизора» общество без Начальства впало в ступор. И только «чиновник, прибывший по Именному повелению», прервал «немую сцену» и «перезапустил порядок». Без «руководящих указаний» наше общество не может – впадает в ступор или в Хаос (см. все эти анекдотические «Советы оппозиции»). Поэтому нация и держится за Вертикаль – как пьяный за столб. Чтоб не упасть.
Валерий Лебедев, главный редактор независимого альманаха «Лебедь» (Бостон):
- Да, какие-то черты конституирующие черты России 1917 года воспроизвелись в России 2017 года. Это следует и из диалектического закона отрицания отрицания: тезис-антитезис-синтез Гегеля. Если считать за тезис дореволюционную Россию, за антитезис — советскую, то нынешняя как раз будет их синтезом. Это означает, что в ней проявились черты предыдущих двух стадий. С одним уточнением: у Гегеля каждый следующий этап отрицает предыдущий в снятом виде, то есть с сохранением всего положительного, что ранее имелось, а в нашем случае произошло сохранение всего отрицательного.Что самое характерное оставлено из этого прискорбного наследства? В первую очередь, самодержавие. Когда-то этот термин взял Иван Третий, дед печально известного Ивана Грозного. В то время этот термин означал независимость: Иван Третий сам стал держать власть, а не иметь ярлык от хана Золотой орды. С течением времени самодержавие стало означать абсолютную и бесконтрольную власть монарха. Вот именно это и унаследовано сейчас в России.
В преддверии 100-летия «Великого Октября» респектабельный журнал «Экономист» поместил на своем титуле карикатуру на Путина с надписью «Царь родился: спустя сто лет после революции Россия снова под властью царя». Картинка с портретом Путина в эполетах, с которых вместо шнурков свисают ракеты, грудь мундира украшена красной звездой и медалями в форме Крыма, Трампа, серпом и молотом, глазом КГБ была с восторгом размещена на страницах российской прессы.
Это что значит? Да то, что в России видят в картинке не карикатуру, не сатиру, а мировое признание величия русского императора. Мол, знай нашего. Да, весь в ракетах, танках, истребителях и бомбах. Дрожи Европа. Да и весь мир.
В картинке виден как раз синтез: самодержавие, но с удержанием всего «положительного» от советской стадии: безудержная милитаризация и шантаж страхом всеобщего уничтожения.
На официальном уровне все это не раз изображал тайный выразитель кремлевских мечтаний Жириновский. Под новый 2017 год при своем награждении очередным орденом он протянул руки к Путину и пропел из старорежимного гимна Львова «Царствуй на страх врагам, царь православный!» Царь счастливо улыбался.
Вот тут, в этой строчке и вторая особенность старой России: царь православный!
Православие было официальной религией царской России, а церковь – своего рода министерством веры. И сейчас оно фактически, вопреки Конституции, провозглашающей светский характер государства, снова стало не только религией, но и официальной идеологией. С привнесением от советского этапа уголовного наказания за «антисоветскую деятельность». По новому это звучит как «оскорбление чувств верующих», а также за «разжигание ненависти», «экстремизм», «фальсификация русской истории» – это полная реинкарнация статьи 58. При этом судят даже не по законам империи или СССР, а по постановлениям Трулльского собора седьмого века!
То есть, нынешний синтез царского тезиса и «долойсамодержавного» антитезиса дало дивный результат: соединение православного «благочестия» с советским ГУЛАГом.
От поздней царской России к теперешней перешла как бы многопартийность, а от большевиков – реальное отсутствие любой партии, кроме правящей. И, конечно, всякое отсутствие выборов как реального механизма смены власти. То есть, по форме имеем выборы, как было в первых 4-х дореволюционных Думах (да и само название взяли), а по содержанию – фальшивые урны, как это было при «выборах» в Верховный совет СССР.
Вот такой извращенный синтез. Но нынешний синтез есть тезис для следующего этапа. Следующий же в силу диалектики должен отрицать этот тезис. Он и будет его отрицать. Скорее всего – традиционными русскими способами, коих два: либо народный бунт-революция, либо дворцовой переворот с шарфиком и табакеркой. По тому, как идут дела, второй вариант вероятнее.
Для оптимизма назову и третий путь – весьма маловероятный. Это своего рода туннельный эффект, для чего необходимо попадание на властную вершину человека с почти неограниченными правами типа абсолютного монарха, преисполненного точным пониманием того, что Россию можно спасти только реформами, ведущими ее к демократии и нормам и идеалам Западной цивилизации. Некто вроде демократического Петра Первого, русского Ли Куан Ю.
Полностью: https://zonakz.net/2017/11/07/naciya-derzhitsya-za-vertikal-kak-pyanyj-za-stolb-chtob-ne-upast/
Рейтинг комментария:
Рейтинг комментария: