Интродукция

• Судья Лариса Семенова:
  Признать Улюкаева Алексея Валентиновича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 290 УК РФ и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет с отбыванием в колонии строгого режима. Она постановила оштрафовать подсудимого на 130 433 400 руб. (сумма размера взятки в рублях по курсу ЦБ на 14 ноября 2016 года). Улюкаева также лишили права занимать должности в госорганах сроком на 8 лет. В качестве смягчающих обстоятельств судья учла положительные характеристики, заболевания, наличие малолетних детей и пожилых родителей, госнаграды и ученую степень.
  – Изменить Улюкаеву меру пресечения в виде домашнего ареста и взять его под стражу в зале суда, – после этих слов Семенова сделала выразительную паузу. К растерянному Улюкаеву тут же подошли двое полицейских, щелкнули наручники. Экс-министра препроводили в клетку, откуда он с мрачным видом дослушал приговор.Тем временем Семенова рассказывала о судьбе ранее арестованного имущества экс-министра, пытаясь перекричать общий гвалт и звуки вспышек многочисленных фотокамер. Судья постановила сохранить до исполнения приговора в виде штрафа арест на земельные участки, два дома, автомобиль Range Rover, деньги на счетах в Сбербанке и ВТБ 24 и изъятые в ходе обысков, монеты из драгметаллов, швейцарские наручные часы, слиток из серебра. Вопрос о $2 млн [которые предоставил для спецоперации некий частный инвестор] будет разрешен в порядке ст. 397 УПК РФ после вступления приговора в законную силу, сообщила судья.Часть вещдоков суд постановил уничтожить. В том числе коричневую сумку с ключом на брелоке, а также плетеную корзину, обернутую в прозрачную пленку с лентой желтого цвета и надписью «Роснефть», включая четыре бутылки вина «Усадьба Дивноморское» урожая 2012 и 2013 года (мясные деликатесы уничтожили еще во время предварительного следствия).
  Прокурор назвал приговор, «проявлением верховенства закона и неотвратимости назначения наказания лицу, которое переступило закон – вне зависимости от занимаемой должности».
• ***
• Дело Улюкаева - это малый сталинский процесс 1937, когда судят не за настоящие, а за вымышленные преступления.  Улюкаеву вменили взятку, которая юридически не доказана.  Ибо вымогательство Улюкаева "доказывается" заявлением  генерала ФСБ Феоктистова о том, что глава банка ВТБ Андрей Костин ему рассказывал, как Сечин ему сказал, что во время саммита стран – членов БРИКС в 2016 г. во время игры на бильярде в холле отеля Улюкаев показал ему два пальца. Что означало: мне нужно два миллиона долларов. А мог бы показать и один средний палец.
• Еще раз: Сечин рассказал начальнику ВТБ Костину, как во время игры на бильярде Улюкаев показал ему два пальца. А Костин пересказал про два пальца Феоктистову. Тот, до глубины чекистской души возмущенный двумя пальцами, написал заявление в прокуратуру, которое одновременно стало главным доказательством умысла, и ныне генерал значится главным свидетелем в деле Улюкаева.  Вполне в логике тов.Вышинского.
• Но все же должны же были быть  какие-то настоящие причины для того, чтобы низвергнуть одного из главных министров страны, да еще и с образцово -показательной поркой. Разумеется. Но так как именно эти причины на суде  не обсуждались,  то судить об этом можно только аналитически.Главный вывод таков: Все хлебные должности страны - от глав корпораций до губернаторов и министров должны отчислять в черную кассу Кремля определенные порции средств. Настоящим бенефициаром этих миллиардов является Путин. Это касса, своего рода общак (иногда именуется бассейном) используется для тайных или неафиширумых акций, которые не требуют огласки и проведения их через официальный бюджет. Например, для проведения путингов, подкупа нужных западных политиков, размещения в американских газетах пропутинских статей, оплачиваемых как реклама (что известно только редакции, а для читателя выглядят как мнение уважаемого политика), организации акций по ликвидации предателей типа Литвиненко (а теперь на очереди бывший начальник московской лаборатории РУСАДа Родченков, заложивший всю олимпийскую сборную, два его зама "уже скончались" в расцвете сил).
• Для таких явно патриотических целей сбор наличности и даже ее держание в офшорах - вещь похвальная и полезная государству. К примеру, фонд виолончелиста Ролдугина на 2 млрд долларов, вскрытый в панамских офшорах. За прикрытие своими именем этих невесть откуда взявшихся миллиардов (дары меценатов, как видно, больших любителей игры Ролдугина) сам он был многажды награжден  и осыпан милостями.Но если этот механизм стрижки бизнес баранов будет использован кем-то из госчиновников для создания собственной "черной кассы", то берегитесь.  Именно на этом погорел губернатор Кировскоой области Никита Белых. Он собирал в общак, но отдавал не все, что-то оставлял для "культурных нужд области". То есть - крал у папы, крысятничал.

  И вообще финансовая самостоятельность в рамках почти тоталитарного государства  вещь невозможная, как феодальная вольница при абсолютной монархии.

  Дело Улюкаева для Путина еще усугублялось тем, что тот явно хотел выйти из игры, соскочить с поезда, несущегося в пропасть. Для чего собираемые деньги передавал  сыну, а тот уж их пристраивал в офшоры. Как сидеть на теплом месте - так со мной, а как стало припекать - так я в нормальные мягкие тропики в Майами, да? Не выйдет, бывший министр, а ныне заключенный Улюкаев.

  И никакого двуличия Путин не потерпит. Как не терпел его и тов. Сталин, отслеживая по прослушкам, что говорят хотя бы и в спальне его маршалы и министры. Улюкаев позволял себе. Кого он называл в приватных разговорах желтым земляным червем? Если то было бы при тов. Сталине, то - расстрел. А так при нынешнем гуманизме - 8 лет,  штраф на те самые 2 миллиона и конфискация.

  Ниже я сделал подборку из самого важного при обсуждении дела Улюкаева.

  А.Венедиктов― Я ожидал большого срока. К тому были все основания. И те, кто внимательно наблюдал не только за процессом, а за тем, что шло вокруг процесса и за реакцией людей, скажем, принимающих решение, включая президента Российской Федерации, было очевидно, что дело не во взятке предполагаемой и, на мой взгляд, недоказанной в два миллиона долларов и не в корзинке с колбасками. На мой взгляд, в этом деле существует что-то более глубокое. И, конечно, не Сечин, как пишут многие наблюдатели, посадил Улюкаева. Улюкаева посадил Путин. Это надо понимать очень хорошо. Игорь Иванович Сечин без решения президента на это бы ни пошел никогда.

  Те, кто внимательно следил за процессом, они понимали, что взятка не доказана. Даже, предположим, что она была как взятка, она не доказана. Мы видим, что свидетелями требования взятки были два человека по делу суда: это сам, собственно, Сечин и глава ВТБ Костин. Они не допрошены в суде. Мы это тоже видим. Почему-то. Мы видим, что заявление на взятку написал человек со слов другого человека, а не со слов того, от кого требовали взятки. Мы это тоже видим. Я имею в виду генерала ФСБ Феоктистова. Он не присутствовал на предполагаемом вымогании взятки, а написал и подписал со слов другого человека -  главы ВТБ Костина. Ровно год тому назад на пресс-конференции такой же большой президента Путина наш корреспондент Алексей Соломин задал ему главный вопрос той пресс-конференции, который сейчас очевиден: «Знаете ли вы версию Алексея Улюкаева о том, что произошло на самом деле?» И абсолютно грубый ответ Путина: «Мне это не надо. Мне достаточно оперативных данных».

  Это означает, что дело не во взятке. Я предположу, что с позиций президента Улюкаев совершил какое-то другое преступление – какие-то расшифровки разговоров, что-то еще. Это не имеет никакого отношения к истории с «Башнефтью», решение по которой было принято лично Путиным в августе, и поэтому в октябре вымогать взятку на решение Путина в августе мне кажется смешным.

  А какие расшифровки? В каких приватных разговорах Улюкаев мог называть кого-то «желтым земляным червяком»?  Это означает, что Улюкаев совершил что-то такое, что нельзя делать публично, потому что это дискредитирует совершенно других людей, и ему прицепляют это обвинение для того, чтобы закатать его на 8 лет или для того, чтобы он попросил прощения, помилования.

  Любой приговор, любое публичное действо имеет как часть несущую, так и часть демонстративную. Я думаю, что элита прекрасно знает, что дело не во взятке. Я думаю, что те элиты, которым, может быть, этот сигнал – дело не во взятке – элиты смущены тем, что они не знают, в чем дело. И вот это может быть сигнал: «Ребята, я за вами смотрю. Только попробуйте вильнуть, только попробуйте спрыгнуть с корабля. Только попробуйте сделать попытку к бегству. Я вас достану. По другим обвинениям».

  Нельзя же вменить человеку в вину, что он хочет бежать с корабля? Нельзя. Нельзя же поставить человеку вину, что он в частных разговорах мог обрушиться с критикой на позицию президента по каким-то вопросам? «Так значит, предатель и лицемер? Ты мне в лицо говоришь одно и меня поддерживаешь, а в разговоре со своими близкими или по телефону с кем-то ты говоришь совсем другое. На тебя нет надежды». Вот, в чем здесь дело и вот, в чем сигнал элитам, а не во взятке.

  Еще раз повторяю, я точно понимаю, что он приговорен к такой мере наказания не за взятку. Взятка не доказана в суде.

  Люди, которые наблюдают снаружи, могут видеть, как третий срок стал чрезвычайно консервативным, а четвертый станет реакционным и мракобесным. А для Путина  это нормальное скольжение. И сигналы элитам тоже содержатся в этом приговоре.

  Кирилл Рогов, политолог

  Это, конечно, феерия. Мы видели сфальсифицированные процессы, такие, где нет события преступления, где оно является вымыслом следствия. И где судья повторяет этот вымысел в судебном решении. Да.

  И все же то, что сегодня произошло (если это точно передано в изложении прессы), кажется чем-то совершенно из ряда вон выходящим даже на нашем судебном фоне. Судья повторяет в судебном решении как установленный факт ложные утверждения свидетеля, про которые доказано, что они ложные. Судья как установленный факт повторяет показание Сечина, что это Улюкаев напросился на приезд в Роснефть, хотя из данных прослушки известно, что все было наоборот. В Роснефть его зазывал Сечин. Эти записи заслушивались в суде.

  Как это может быть: судья на чистом глазу повторяет в судебном решении то, что всем известно как ложь одного из свидетелей? Неважно, как вы относитесь к Улюкаеву, что думаете о процессе и этом кейсе. Но такого не может же быть все-таки!

  Взятка на взятке, взяткой погоняет

  Максим Миронов  профессор IE Bussines school Madrid`

  В процессе дачи показаний, Улюкаев заявил , что «Сечин, приходя ко мне, достаточно регулярно приносил подарки, там были дорогостоящие часы и другие вещи». Что такое «дорогостоящие часы» в понимании российского чиновника. Когда я после окончания учебы в Чикаго вернулся работать в Москву в 2006 г., то по моим должностным обязанностям мне периодически приходилось участвовать в совещаниях с различными чиновниками. В одном из таких совещаний принимали участие три чиновника РЖД не самого высокого ранга. У всех троих на руке были одинаковые Patek Philippe Grand Complications, которые в Сингапуре стоили 65 тыс. долларов. Я хорошо знал их цену, потому что за несколько месяцев до этого я работал в Сингапуре и туда приезжал мой знакомый, который работал в структурах «Ростеха». Он хотел себе купить именно такие часы, и ему удалось их сторговать за 65 тыс. долларов. Он был очень доволен, потому что в Москве такие стоили в два раза дороже. Видимо, тогда среди чиновников и работников госкорпораций была мода именно на такую модель Patek Philippe. Я стал обращать внимание на часы чиновников. В подавляющем числе случаев это были люксовые часы стоимостью несколько десятков тысяч долларов. Чиновники обязаны сдавать подарки стоимостью более 3000 рублей государству . В материалах дела нет показаний Улюкаева, что он сдавал подарки Сечина государству. Значит, мы можем предположить, что он оставлял их себе. Известно, что Улюкаев носил часы за 80 тыс. долларов . При обыске в его офисе нашли несколько других дорогостоящих часов.
  Возьмем дело, за которое его посадили. Улюкаев утверждает, что думал, будто в переданной Сечиным сумке было вино . Сумка весила 22 кг, то есть если это было вино, то в ней должно было лежать примерно 18 бутылок. Если мы предположим, что там лежало самое дешевое вино из «Ашана» стоимостью 400 рублей за бутылку, то 18 бутылок — это 7200 рублей – больше, чем разрешенная сумма подарка для госслужащих. Однако, зная Сечина, можно предположить, что вино он дарил не по 400 рублей за бутылку, а скорее всего по 400 долларов (или даже больше). То есть стоимость подарка Улюкаеву составляла как минимум несколько тысяч долларов, и он не мог его принимать по закону.

  Получается из показаний Улюкаева, что Сечин дарил, а он принимал подарки стоимостью несколько тысяч или даже десятков тысяч долларов. Против обоих нужно возбуждать новые дела о коррупции. Смягчающим обстоятельством было бы, если бы они были близкими друзьями.Но никаких теплых дружеских отношений между ними не было. Улюкаев рассказал суду, что познакомился с Сечиным приблизительно в 2000 году и поддерживал с ним служебные отношения. «Неофициальные праздники мы с ним не отмечали, только государственные, на приемах», — сказал Улюкаев. Когда руководитель крупной госкорпорации дарит министру, обязанности которого надзирать за его деятельностью, подарки в тысячи и десятки тысяч долларов, причем у этих людей нет даже дружеских отношений, только служебные, то это называется коррупция. Сечин давал взятки, а Улюкаев их получал.

  Коррупционерами Сечиным и Улюкаевым дело не ограничивается. Генерал ФСБ Олег Феоктистов объяснил суду, откуда он взял 2 миллиона долларов, которые потом Сечин передал Улюкаеву: «Деньги я попросил у своего хорошего знакомого, частного инвестора. Не объясняя ему причин: он до сих пор не знает, для чего эти деньги. Он мне принес [их] к зданию «Роснефти». Я здесь же их отвез в соответствующее подразделение службы безопасности, где по акту передал их сотруднику», — сказал Феоктистов. Любой, кто хоть когда-то брал крупные суммы в долг даже у знакомых, знает: это так обычно не работает. Если вы хотите взять крупную сумму в долг, то нужно объяснить, зачем вам эти деньги, написать расписку (возможно, у нотариуса), часто требуется какое-то обеспечение. А тут генерал ФСБ звонит своему хорошему знакомому, и просит привезти 2 миллиона долларов наличными, без объяснения причин, без расписок, без обеспечений. Этот таинственный знакомый тут же эти деньги приносит и отдает без вопросов. Причем эти деньги уже больше года находятся под арестом, то есть Феоктистов их своему знакомому не вернул. Этот знакомый эти деньги вообще не требует назад. Вопрос. Какие должны быть отношения между бизнесменом и генералом ФСБ, чтобы первый по требованию второго тут же привозит миллионы долларов кэшем в «долг», и бизнесмен не требует деньги обратно? В деле нет вообще никаких подтверждающих документов, что Феоктистов получил деньги на возвратной основе. Когда бизнесмены по первому звонку высокопоставленных силовиков везут им чемоданы наличных, это тоже называется коррупция. Нужно на основе этих показаний возбуждать дела, чтобы разобраться, какие отношения связывали Феоктистова и этого «частного инвестора». Сколько раз, и по каким поводам этот «инвестор» уже давал Феоктистову в «долг» (который никто никогда не собирался возвращать).

  Возможно, в процессе расследования, окажется, что никакого «частного инвестора» не было. Но это тогда фактически означает, что в «Роснефти» существует «черная касса», в которой лежат миллионы долларов неучтенного кэша. Эти деньги, скорее всего, используются для коррумпирования чиновников и для финансирования других мутных трат. Тогда нужно тем более продолжать расследование и выяснять, кому, помимо Улюкаева, Сечин платил взятки.

  В любом случае, дело Улюкаева доказало, что вся российская система насквозь коррумпирована. Чиновники признаются в фактах коррупции (получении дорогих подарков и просьбах к бизнесменам дать 2 миллиона долларов без объяснений цели). Они даже не считают это коррупцией – business as usual. У меня мало надежд, что суд и следственные органы будут продолжать расследование, но я очень надеюсь, что журналисты и общественные деятели продолжат работать по фактам, вскрывшимся в деле Улюкаева.

  Константин Сонин, профессор  Чикагского университета

  Мне вот интересно — те, кто сегодня пишет, как им жалко Улюкаева, понимают, что дела о взятках бывают более убедительными только в кино? При том, что я разделяю все сомнения о качестве судебной системы и о мотивах Сечина, представленные прокурором аргументы меня вполне убедили, что министр взял взятку. Вымогал-ли, не знаю, но он (а) не должен был быть один, без помощников, в офисе крупной компании ночью, (б) не должен был брать подарок, даже если это было вино, (в) не должен был брать сумку весом в 20 кг. Если бы я был присяжным, я бы проголосовал «виновен». Но я бы и уволил Улюкаева на полгода раньше, когда в «Панамских архивах» всплыла фирма, зарегистрированная на его юного сына. Это, на мой взгляд, уже несовместимо с пребыванием на госслужбе.

  Евгений Ихлов, правозащитник

  Восемь лет строгого режима Улюкаеву - это символический политический старт путинской избирательной кампании, ставший ответом на антикоррупционные лозунги либеральной оппозиции.

  И это — возвращение политического бумеранга, потому что именно 18 лет назад Улюкаев публикует свой «Правый поворот», предложенный им в качестве идеологического манифеста для раннего путинизма.

  Дмитрий Травин

  Кандидат экономических наук, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге

  Итак, Алексея Улюкаева все же решили посадить. Доказательства выглядят чрезвычайно странно. Напрашивается вопрос не столько правового, сколько политического свойства: за что? Бывший министр получил восемь лет колонии явно не за мифическую взятку, которую лишь сумасшедший мог бы вымогать у всесильного Игоря Сечина. И хочется понять, в чем же Кремль увидел истинную вину Улюкаева.

  Думается, корни надо искать в событиях первых лет пребывания Владимира Путина у власти. Как мы понимаем сейчас, арест Михаила Ходорковского в октябре 2003 года был связан отнюдь не с его политической деятельностью, а с тем, что он намекнул Путину на коррупцию в его ближайшем окружении. Ходорковский копнул там, где не следовало, поскольку обнаруженный им процесс не был коррупцией в узком смысле этого слова. Тогда уже начиналось формирование своеобразного тайного бюджета путинской системы — то есть тех огромных ресурсов, которые можно использовать для финансирования политических кампаний, пропагандистских акций, дорогостоящих проектов и всего прочего, без чего авторитарному режиму трудно существовать.

  Деньги переходили от олигархов к полигархам (крупным политикам, работающим на Кремль) не потому, что они хотели подворовывать (хотя, конечно, и не без этого), а потому, что так была сформулирована важнейшая государственная задача. И жесткая расправа с Ходорковским дала всем олигархам понять, что даже самый богатый человек страны не имеет права противодействовать решению задач власти. Все должны послушно скидываться, когда этого требуют полигархи.

  Скорее всего, люди, задействованные в этой системе, искренне обидятся, если им сказать, будто они коррумпированы. Полигархи ведь считают, что спасают державу, аккумулируя деньги в тайном бюджете. Благодаря обеспечению твердой власти Россия обходится без майданов и революций, народ обожает вождя, сохраняет единство и дает отпор тем, кто хотел бы из сильной России сделать слабую Украину.

  При этом те высокопоставленные чиновники, которые тащат деньги не под контроль полигархов, а под свой личный, считаются настоящими коррупционерами, поскольку не укрепляют, а ослабляют державу. Они действуют не по сложившимся в нынешней политической системе понятиям, а в соответствии с собственными корыстными устремлениями. Проще говоря, спасать Россию сегодня можно, но воровать нельзя. И надо понимать разницу между данными действиями, хотя с правовой точки зрения они практически неотличимы.

  И вот если с учетом всех этих важных моментов мы взглянем сегодня на «дело Улюкаева», то обнаружим серьезный «прокол» бывшего министра, связанный вовсе не с вымогательством «колбаски» у Сечина. Еще весной 2016-го журналистские расследования показали, что у ряда высокопоставленных российских лиц есть деньги в офшорах на Западе. Один из них управлялся сначала сыном Улюкаева, а затем его женой. При этом известно, что Улюкаев находился на госслужбе. Мы не можем, естественно, знать, стала ли для Путина неприятным сюрпризом тайная деятельность его министра, но предположить это резонно. Одно дело — офшоры, которые используются для поддержания режима. Другое дело — офшоры личные. Одно дело — официально существующие теневые деньги (как ни странно это звучит), другое — существующие неофициально.

  Эти дважды теневые, то есть скрытые как от государственного, так и от полигархического контроля средства представляют собой серьезную угрозу для стабильности системы. Ведь получается, что под видом высочайше утвержденной коррупции, «необходимой для спасения державы», существует коррупция неутвержденная, используемая для пополнения личных кошельков. Она очень плоха, поскольку, во-первых, подрывает нашу и без того на ладан дышащую экономику, а во-вторых, аккумулирует средства, которые, по идее, должны были бы идти в «общую копилку». Если Улюкаев действительно имел большие деньги непонятного происхождения, если он держал их в офшоре и если Путин не знал о подобной деятельности человека из своего ближайшего окружения, то можно понять гнев всесильного хозяина. А вспомнив его реакцию на «самодеятельность» Ходорковского, можно понять и то, почему карающий меч правосудия вновь обрушился на столь крупную фигуру.

  После «дела Ходорковского» российский бизнес четко усвоил: если к тебе приходит человек из высшего эшелона власти и требует денег, ему надо обязательно заплатить. Иначе — посадят. Или отнимут весь бизнес. Это как в «Трех мушкетерах», когда по стране бродит «полигарх» с выданной Ришелье бумажкой: «Все, что делается этим человеком, делается с ведома кардинала и для блага Франции». Попробуй-ка откажи такому. И даже если он преследует не государственные интересы, а свои собственные, простой бизнесмен в этом не разберется — все равно заплатит.

  В общем можно сказать, что путинской системе не угрожают никакие оппозиционные политики, свободные СМИ или даже разоблачения Алексея Навального, пока о них не рассказывают миллионам зрителей в прайм-тайм по телевизору. И конечно же, ей не угрожают ни вялые западные санкции, ни мифические пиндосо-бандеровцы, подкрадывающиеся ночью к нашим границам. Но любые чиновники, подрывающие существование тайного бюджета и конкурирующие с ним за деньги «олигархов», абсолютно для Кремля неприемлемы. Без этих денег невозможно будет организовывать выборы так, чтобы на них всегда побеждал один и тот же человек с одной и той же партией. Не на что станет проводить духоподъемные и формирующие скрепы политические кампании, после которых народ начинает видеть «образ будущего», принимать Путина в качестве глобального лидера и гневно отвергать однополярный мир с доминирующим в нем «вашингтонским обкомом».

  Ходорковского в свое время наказали совсем не за то, в чем он «провинился» перед Путиным. «Вор», как известно из старого фильма, должен сидеть в тюрьме, даже если формальным поводом для посадки становится подброшенный Жегловым кошелек. И Улюкаева явно наказали не за «колбаску». Ее просто «подбросили», получив именно тот результат, который хотели. В наших судах добиться желаемого нетрудно, если ты принадлежишь к числу полигархов, которым дозволено ради «спасения державы» предпринимать любые необходимые действия.

  Весь этот анализ ситуации с Улюкаевым, естественно, сделан на основе имеющихся у нас фактов. Возможно, когда-нибудь его придется пересмотреть. Но сегодня иные объяснения событий выглядят поверхностными. Невозможно, в частности, представить себе, что Улюкаева преследуют как либерала, поскольку он давно отошел от пропаганды либеральных взглядов и превратился во вполне лояльного чиновника. Трудно поверить, что он вымогал взятку у ближайшего сподвижника президента. Абсолютно не подтвердились предположения годичной давности, что «дело Улюкаева» ослабит Сечина и компанию «Роснефть». А вот проблемы, связанные с тайным бюджетом системы, становятся все более актуальными.