Пост-Правда - Социально-Политический Феномен 21 Века

обращения с фактами. С тем, что раньше было принято называть истиной. Весьма часто и

без зазрения совести факты принято искажать, игнорировать, интерпретировать - при этом

совершенно не заботясь о точности - наиболее выгодным образом, а в лучшем случае

просто-напросто разворачивать под нужным углом. Помните анекдот о том, как лучше

всего расположить к себе женщину? Ответ: так, чтобы и вам и ей было удобно.

То же самое явление, только в неизмеримо большей степени, наблюдается в

общественно-политической и социальной сфере в Западной Европе, Америке, Израиле,

России и как говорил классик “далее - везде”. Впрочем, если в России, Китае, Арабских

странах и т.д. практика внешней и внутренней политики, основанная на этом феномене, в

определённой мере используется для достижения собственных интересов, на Западе она

работает диаметрально противоположным образом.

Пост-правда как политический термин впервые был использован в эссе американского

драматурга Тесича, помещённом в 1992 г. в газете Нэйшн, а выражение “политика пост-

правды” - американским блогером Дэвидом Робертсом 1-го апреля 2010 г. в интернет-

журнале “Грист”. Википедия даёт следующее определение: “Политика пост-правды (или

пост-истины) является политической культурой, в которой дебаты в основном основаны

на обращении к эмоциям, не связанным с деталями политики, и повторными

утверждениями основных моментов, при которых игнорируются фактические

опровержения. Пост-истина отличается от традиционного оспаривания и фальсификации

правды, придавая ей [правде] «второстепенное» значение”. Однако это определение не

отражает всей полноты данного явления. На мой взгляд, политика пост-правды

представляет собой популистски ориентированную политическую среду, в которой

истинные факты и опровержения лжи не имеют значения и откровенно игнорируются, а

фальшивая или искаженная информация повторно и настоятельно выдаётся за

истинную, с обязательным воздействием на эмоции адресата. Одной из наиболее

отчетливых разновидностей пост-правды являются пресловутые fake news (ложные,

фальшивые новости).

Практически очень многие современные общественные формации в 21 веке вступили в

эпоху пост-правды. Лидируют в этом процессе СМИ и интернетовские тролли, за ними по

пятам следуют политики и некоторые авторы книг. Разумеется, появление интернета с его

мгновенным и ежесекундным доступом к многомиллионной аудитории прямо

способствовало широкому распространению этого явления.

Искажение информации и прямая ложь, по-видимому, присутствуют в политике с очень

давних времён. Те, кто видел фильм “Охота За Красным Октябрем”, могут вспомнить

забавную цитату “I’m a politician which means I’m a cheat and a liar...” (“я политик, что

означает я обманщик и лжец…”). Однако никогда раньше лгать или полностью

игнорировать истину не считалось социально приемлемым.

Хотя необходимо признать, что приёмами пост-правды пользуются по обе стороны

политического спектра, глобальное, доминирующее место занимают либеральные деятели

и их сторонники всех мастей и разновидностей. Трудно оценить, какой процент их

сообщений и заявлений можно классифицировать в качестве пост-правды, но с небольшой

вероятностью ошибиться замечу - без активного, нередко автоматического применения

этого феномена слева в наши время не проходит и дня. Примерами пост-истины являются

многочисленные выбросы разнообразных нападок на Президента Трампа,

дезорганизующих работу Президента и его штата и расшатывающих политические устои

страны. Девятимесячное расследование специального прокурора Мюллера о связях с

Россией пока что ничего не дало. Правда, бывший советник Президента Флинт признался,

что в одном случае скрыл от вице-президента Пенса факт своего разговора с послом

России Кисляком, а также своего участия в финансовых проектах с Россией и Турцией. Но

ведь именно за это он и был уволен Трампом! А вообще говоря, разве для кандидата в

президенты предосудительны встречи с иностранными представителями? И

предварительные обсуждения возможных будущих договорённостей - независимо от того,

позволят ли соответствующие условия в этом самом будущем их претворению в жизнь?

Ранее такие вещи именовались дипломатией. Может быть, все дело в том, что переговоры

велись - или не велись - с Россией, так сказать, потенциальным противником? Так ведь и

Хиллари Клинтон, будучи госсекретарём, способствовала продаже Российской фирме

РосАтом контрольного пакета Uranium One, компании, владеющей правами на добычу

урана в Казахстане, Канаде и Австралии. СМИ, кратко обмолвившись об этом событии,

переключились на многословно-туманные объяснения и оправдания миссис Клинтон. С

чего бы это? Видимо, действует старое правило “кто дэвушку ужинает, тот её и танцует”.

В этом месте меня могут обвинить в так называемом “вотэбаутизме” (whataboutism),

относительно новом термине, но старом политическом приёме, когда разговор переводят

на другого деятеля, также замешанного в аналогичном поведении или поступке. Guilty as

charged (принимаю обвинение). Что ж, политика, так же как и госбезопасность - и об этом

прекрасно знал “железный Феликс” - отнюдь не делается людьми с “чистыми руками”.

Чья сторона использует в данном случае приёмы пост-правды - решать читателю.

Недавно выяснилось, что высокопоставленный чиновник ФБР (организации,

традиционно держащейся в стороне от политики) Питер Стрзок, участник расследования

Мюллера, отправил 375 текстовых сообшений другой сотруднице ФБР Лизе Пэйдж, в

которых называл Трампа “идиотом”и “омерзительным человеком” (“loathsome human”). В

тех же посланиях Стрзок, будучи откровенным сторонником Хиллари Клинтон, осыпал

ругательствами сторонников другого кандидата от демократической партии Берни

Сандерса. Мюллер был вынужден отстранить Стрзока от участия в расследовании, но

остаётся неясным, сколько ещё предвзято настроенных чиновников остаётся в его

комиссии.

Столь модные ныне заявления о сексуальных домогательствах являются другим

массовым приемом политики пост-правды. Если предполагаемое домогательство не

может быть доказано, вряд ли можно отнести его к истинному. Но истина ныне не в чести.

Недоказанные трагедии многолетней давности приводят к реальным трагедиям в

настоящем. Помимо многочисленных отставок и увольнений, имеются уже два случая

самоубийства после обвинений в “домогательствах” (последнее сообщение касается

предполагаемого самоубийства сенатора из штата Кентукки Дана Джонсона), а

принципиальный сторонник традиционных взглядов Рой Мур 12 декабря проиграл

сенатские выборы в Алабаме, где республиканцы не проигрывали в течение последних 25-

ти лет.

Вырванные из контекста или искаженные заявления Президента Трампа и его

сторонников, используемые крайне левыми для наклеивания социально-негативных

терминов типа “расист”, “шовинист”, “фашист” и т.п. (см. выше “воздействие на эмоции

как признак пост-правды”) являются ещё одним примером указанной политики.

Интересно, что “обвинение” в фашизме громче всего звучит со стороны организаций типа

“Антифа”, активно использующей откровенно фашистские методы погромов и

вандализма в противостоянии со своими оппонентами. Свыше 300 тысяч человек

подписали призыв к ФБР признать “Антифа” экстремистской организацией .

Традиционные американские взгляды и идеалы претерпевают яростную психическую

атаку со стороны левых сил. Используемая леволибералами (правильнее было бы

называть их лево-инквизиторами) политика пост-правды с обвинениями, которые более

нет необходимости доказывать, успешно размывает устои Американского общества и

государства. А в более широком смысле, с учётом лево-инквизиторского подъема в

Великобритании, Германии, Франции, Израиле и других странах, политика пост-правды

объективно играет на руку многочисленным внутренним и внешним врагам западной

цивилизации.