Встречи с Лениным

23-04-2020


[Из главы «Ленин пишет «Шаг вперед, два шага назал»]

Николай Валентинов (Вольский)

Николай Владиславович Валентинов (при рождении Вольский; 7 [19] мая 1880, Моршанск — 26 июля 1964, Ле-Плесси-Робинсон, Франция) — русский публицист, философ, экономист.
С 1903 года большевик. Снова арестован, выпущен 31 декабря 1903. Уехал в Женеву, где сблизился с Лениным. Стал чуть ли не приемным сыном и любимцем Ленина, своим человеком в доме Ленина. Разошедшись с ним по философским проблемам, с 1904 г. перешёл в лагерь меньшевиков.
В 1911-13 был фактическим редактором «Русского слова». С конца 1916 года выступал за заключение сепаратного мира с Германией, поэтому разошёлся с меньшевиками и окончательно порвал с ними летом 1917 года. В 1917—1918 в эсеровской газете «Власть народа». В 1917 году издал книгу «Революция и аграрная программа социалистов-революционеров».

Октябрьскую революцию не принял. Политика военного коммунизма вызывала протест Н. Вольского. Он считал его нежизненным, искусственно придуманным, противоречащим элементарным законам экономики. Политике военного коммунизма Вольский противопоставлял НЭП. В 1922—1928 заместитель ответственного редактора органа ВСНХ «Торгово-промышленная газета». В 1928 г. Валентинов был командирован в Париж и до 1930 года был редактором органа советского торгпредства в Париже «Экономическая жизнь Советов» (на французском).

В 1930 году перешёл на положение эмигранта. Жил в Париже и вплоть до смерти работал и публиковал статьи в многочисленных эмигрантских и западных журналах и газетах: парижские «Современные записки», «Новая Россия» Керенского, «Русские записки» Милюкова и Вишняка, в милюковской газете «Последние новости», в журналах «Народная правда», «На рубеже», «Новом журнале», «Социалистическом вестнике», «Новой России», «Мосты», в газетах «Возрождение», «Русская мысль» и «Новое русское слово».

************

Ленин был бурный, страстный и пристрастный человек. Его разговоры, речи во время прогулок о Бунде, Акимове, Аксельроде, Мартове, борьбе на съезде, где, по его признанию, он «бешено хлопал дверями», были злой, ругательской, не стесняющейся в выражениях полемикой. Он буквально исходил желчью, говоря о меньшевиках. Моментами он останавливался посредине тротуара и, запустив пальцы под отворот жилетки (даже когда был в пальто), то откидываясь назад, то подскакивая вперед, громил своих врагов, не обращая никакого внимания, что на его жестикуляцию с некоторым удивлением смотрят прохожие. С подобным проявлением страсти ведущееся «говорение», и не один день, а в течение многих дней, несомненно, должно было изнашивать его, утомлять, отнимать у него часть запаса энергии, а она после приступа «ража» была у него в отливе, подсекалась колебанием и сомнениями.

Обращаю на это внимание по следующим соображениям. Насколько я знаю, Ленин с самого утра принимался за писание и писал до завтрака (по-русски — до обеда). После него он снова садился писать до 4 часов, когда выходил гулять. Однако на прогулках, хотя он выходил для отдыха, работа над книгой (переход от «шепота» к «говорению»), в сущности, продолжалась, трата умственной энергии не прекращалась. Возвратясь домой, он иногда до позднего часа продолжал писать. Вероятно, при таком расписании дня у Ленина на разговоры с Крупской, на объяснение, «говорение» ей того, что пишет, оставалось меньше времени, чем она того хотела. Она могла чувствовать, что при составлении «Шаг вперед, два шага назад» не занимает того положения, которое привыкла иметь во время прежних работ Ленина. Уходы «Ильича» на прогулку, главное, траты, пусть даже частицы, его энергии на «поучение» какого-то Самсонова (один из псевдонимов Вольского-Валентинова – ВЛ) она должна была считать ненужными, вредными для дела, утомляющими «Ильича» и вместе с тем в какой-то степени ущемляющими ее право быть единственным и «первым слушателем». Возможно, что я ошибаюсь, но так я объясняю появление у Крупской недовольства мною, постепенно нараставшее против меня раздражение и переход его уже в несдерживаемый гаев. Крайне любопытно, что до яростной стычки со мною, происшедшей в июне, по поводу философских вопросов, Ленин в течение почти трех месяцев не обращал внимания на гнев Крупской.

Не могу окончить эту главу воспоминаний, не дав дополнительных, более подробных сведений о двух особых психологических состояниях Ленина, столь бросившихся мне в глаза во время прогулок с ним, когда он писал «Шаги». Это — состояние «ража», бешенства, неистовства, крайнего нервного напряжения и следующее за ним состояние изнеможения, упадка сил, явного увядания, депрессии. Все, что позднее, после смерти Ленина, удалось узнать и собрать о нем, с полной неоспоримостью показывает, что именно эти перемежающиеся состояния были характерными чертами его психологической структуры.

В «нормальном» состоянии Ленин тяготел к размеренной, упорядоченной жизни, без всяких эксцессов. Он хотел, чтобы она была регулярной, с точно установленными часами пищи, сна, работы, отдыха. Он не курил, не выносил алкоголя, заботился о своем здоровье, для этого ежедневно занимался гимнастикой. Он — воплощение порядка и аккуратности. Каждое утро, пред тем как начать читать газеты, писать, работать, Ленин, с тряпкой в руках, наводил порядок на своем письменном столе, среди своих книг. Плохо держащуюся пуговицу пиджака или брюк укреплял собственноручно, не обращаясь к Крупской. Пятно на костюме старался вывести немедленно бензином. Свой велосипед держал в такой чистоте, словно это был хирургический инструмент. В этом «нормальном» состоянии Ленин представляется наблюдателю трезвейшим, уравновешенным, «благонравным», без каких-либо страстей человеком, которому претит беспорядочная жизнь, особенно жизнь богемы. В такие моменты ему нравится покойная жизнь, напоминающая Симбирск. «Я уже привык, — писал он родным в 1913 г., — к обиходу краковской жизни, узкой, тихой, сонной. Как ни глух здешний город, а я все же больше доволен здесь, чем в Париже». Это равновесие, это «нормальное» состояние бывало только полосами, иногда очень кратковременными. Он всегда уходил из него, бросаясь в целиком его захватывающие «увлечения». Они окрашены совершенно особым аффектом. В них всегда элемент неистовства, потери меры, азарта. Крупская крайне метко назвала их «ражем» (как она говорила — «ражью»). В течение его ссылки в Сибирь можно хорошо проследить чередование разных видов ленинского «ража». Купив в Минусинске коньки, он и утром, и вечером бегает на реку кататься, «поражает» (слова Крупской) жителей села Шушенского «разными гигантскими шагами и испанскими прыжками».

«Он любил с нами состязаться», пишет Лепешинский. — «Кто со мною вперегонки?» И впереди всех несется Ильич, напрягающий всю свою волю, все свои мышцы, лишь бы победить во чтобы то ни стало и каким угодно напряжением сил.

Другой «раж» — охотничий. Ленин обзавелся ружьем, собакой и до изнеможения рыщет по лесам, полям, оврагам, отыскивая дичь. «Он отдавался охоте»,- говорит тот же Лепешинский, - с таким «пылом страсти», что в поисках дичи был способен пробегать в день «по кочкам и болотам сорок верст».

Шахматы — третий «раж». Он мог сидеть за шахматами с утра до поздней ночи, и игра до такой степени заполняла его мозг, что он бредил во сне... Крупская слышала, как во сне он вскрикивал: «Если он конем пойдет сюда, я отвечу турой!».

Можно указать и четвертый «раж». «Ильич, — писала родным Крупская, — заявил, что не любит и не умеет собирать грибы, а теперь его из леса не вытащишь. приходит в настоящую грибную ражь». Эта «ражь» (так у Крупской. — Ред.) неоднократно на него находила. Летом 1916 г. Ленин и Крупская из дома отдыха Чудивизе (недалеко от Цюриха) спешили по горным тропинкам на поезд. Накрапывал дождик, скоро превратившийся в ливень. В лесу Ленин увидел белые грибы, немедленно впал в азарт и, несмотря на ливень, бросился их собирать. «Мы вымокли до костей... запоздали, конечно, к поезду», все-таки грибной «раж» свой Ленин удовлетворил вполне: бросил собирать грибы только тогда, когда наполнил ими целый мешок».

Подобного рода «раж», но еще с большим неистовством, он вносил и в свою общественную, революционную и интеллектуальную деятельность. В 1916 г. он писал Инессе Арманд:

«Вот она судьба моя! Одна боевая кампания за другой... это с 1893 года. И ненависть пошляков из-за этого. Ну, я все же не променял бы сей судьбы на «мир» с пошляками».

Боевая кампания! Лучше и не скажешь. Боевая кампания против народников, кампания за организацию партии, установление в ней централизма, железной дисциплины, кампания за бойкот Государственной думы, за вооруженное восстание, кампания против «ликвидаторов»-меньшевиков, кампания за идеологическое истребление всех, не разделяющих воззрения диалектического материализма, кампания за поражение России в войну 1914—1917 гг., кампания за свержение Временного правительства, за захват власти, чтобы «или погибнуть или на всех парах устремиться вперед».

Жизнь Ленина действительно прошла в виде кампаний, войны, для которой мобилизовались все его интеллектуальные и физические силы.

Что происходило с Лениным во всех этих «кампаниях», могу ясно себе представить по его состоянию во время работы над «Шагом вперед». Чтобы осуществить свою мысль, свое желание, намеченную им цель очередной кампании, заставить членов его партии безоговорочно ей подчиниться, Ленин, как заведенный мотор, развивал невероятную энергию. Он делал это с непоколебимой верою, что только он имеет право на «дирижерскую палочку». В своих атаках, Ленин сам в том признался, он делался «бешеным». Охватившая его в данный момент мысль, идея, властно, остро заполняла его мозг, делала его одержимым. Остальные секторы психической жизни, другие интересы и желания в это время как бы свертывались и исчезали. В полосу одержимости перед глазами Ленина — только одна идея, ничего иного, одна в темноте ярко светящаяся точка, а перед нею — запертая дверь, и в нее он ожесточенно, исступленно колотит, чтобы открыть или сломать. В его боевых кампаниях врагом мог быть вождь народников Михайловский, меньшевик Аксельрод, партийный товарищ — Богданов, давно умерший, никакого отношения к политике не имеющий цюрихский философ Р. Авенариус. Он бешено их всех ненавидит, хочет им «дать в морду», налепить «бубновый туз», оскорбить, затоптать, оплевать. С таким «ражем» он сделал и Октябрьскую революцию, а чтобы склонить к захвату власти колеблющуюся партию, не стеснялся называть ее руководящие верхи трусами, изменниками и идиотами.

Грандиозные затраты энергии, требуемые каждой затеваемой Левиным кампанией, вызывая самопогоняние и беспощадное погоняние, подхлестывание других, его изнуряли, опустошали. За известным пределом исступленного напряжения его волевой мотор отказывался работать. Топлива в организме для него уже не хватало. После взлета или целого ряда взлетов «ража» начиналось падение энергии, наступала психическая реакция, атония, упадок сил, сбивающая с ног усталость. Ленин переставал есть и спать. Мучили головные боли. Лицо делалось буро-желтым, даже чернело, маленькие острые монгольские глаза потухали. Я видел его в таком состоянии. Он был неузнаваем. Спасаясь от тяжкой депрессии, Ленин убегал отдыхать в какое-нибудь тиxoe безлюдное место, чтобы выбросить из мозга, хотя бы на время, вошедшую в него как заноза мысль; ни о чем не думать, главное, никого ее видеть, ни с кем не разговаривать. Так, после окончания «Шага вперед» Ленин с Крупской на несколько недель ушли бродить в горы. «Мы... выбирали, — вспоминала Крупская, — самые дикие тропинки, вбирались в самую глушь, подальше от людей». С подобным же состоянием Ленина мы знакомимся в июне 1907 г. «Раж», с которым Ленин поносил либералов, ка-дэ (кадетов), призывал к вооруженному восстанию, боролся с меньшевиками, столь истощил его силы, что после Лондонского съезда партии он возвратился в Куоккала, в Финляндию, полутрупом. Крупская немедленно увезла его подальше от людей, в глубь Финляндии, в тишайшее место Стирсудден, на дачу Книповича. Он точно потерял способность ходить, всякое желание говорить, почти весь день проводил с закрытыми глазами. Он все время засыпал. Доберется до леса, «сядет под ель и через минуту уже спит». Дети с соседней дачи называли его «дрыхалкой». Крайне характерно то, что начав оживать, Ленин писал матери из Стирсуддена:

«Здесь отдых чудесный... безлюдье, безделье. Безлюдье и безделье для меня лучше всего».

Это Ленин без боевых доспехов. В состоянии полной потери сил он был и в Париже в 1909 г., после очередной партийной склоки и изнурительной кампании против Богданова, эмпириокритиков, «отзовистов», «впередовцев» и т. д. Он убежал в деревушку Bonbon, в департаменте Сэн и Мари, никого не желая видеть, слышать, и только после трех недель «жизни на травке» превозмог охватившую его депрессию.

Опустошенным возвратился он и с Циммервальдской конференции в 1915 г., где неистово сражался за превращение империалистической войны в войну гражданскую. Он искал отдыха в укромном местечке Соренберг, недалеко от Берна, у подножия горы Ротхорн. По приезде забирается на гору и здесь «вдруг лег на землю», вернее, точно подкошенный, падает «очень неудобно, чуть не на снег», засыпает и спит как убитый. Крупская, уже достаточно привыкшая к чередованию у Ленина высочайших взлетов и тяжкого духовного и физического изнеможения, меланхолично писала: «Циммервальд, видно, здорово ему нервы потрепал, отнял порядочно сил».

В июле 1921 г. Ленин писал Горькому: «Я устал так, что ничегошеньки не могу». Стоило бы показать, как с Октября 1917 г. то взлетал, то исчезал ленинский «раж», чтобы в конце концов превратить этого бурного человека в паралитика, потерявшего способность речи, с омертвелой рукой и ногой. Но это уже далеко выходит из рамок моих записок.

Таков был Ленин. Состояние его психики никак не может быть «графически» представлено более или менее плавной линией. Линия, перпендикулярно вздымающаяся вверх, линия, перпендикулярно свергающая до самого крайнего предела вниз, - вот его психический график. Думается, что люди с таким устройством, с такими прыжками мозговой системы, должны, как Ленин, умирать от кровоизлияния в мозг...

Из книги Валентинова (Вольского) МАЛОЗНАКОМЫЙ ЛЕНИН

Ленин с детских лет был "командиром". С 1890 года за ним и около него уже целая политическая свита. В течение своей жизни он был в хороших отношениях по меньшей мере с сотней лиц, но только с двумя - с Мартовым и Кржижановским - на очень короткое время был на "ты" ( "Ты" говорил Ленин Инессе Арманд, но такое обращение имело место не на почве общественно-политической, а интимной. О любовной связи Ленина с Арманд знала и Крупская и даже была готова "отстраниться" .- Примеч. авт.).
.

Вне политического и теоретического единомыслия, вне деловых отношений у него ни с кем, кроме родных, особенно с сестрой Маняшей, не было прочного душевного, эмоционального контакта. Строжайшее правило, которое сформулировал себе Ленин осенью 1900 года, после глубоко потрясшего его столкновения с Плехановым: "...надо ко всем людям относиться без сентиментальности, надо держать камень за пазухой"** - осталось у него на всю жизнь. Он всегда был настороже. Всегда недоверчив. Всегда с опаской следил, нет ли у его окружения, его товарищей каких-либо уклонов от системы идей, им разделявшихся. Его ожесточенная борьба на II съезде партии в 1903 году за такой, казалось бы, пустяк, как "параграф 1-й" устава партии (определение о принадлежности к партии), не может быть понята, если не знать, что он хотел в формах организации установить "осадное положение" (его слова), не позволяющее проявляться в партии никаким уклонам.

Несмотря на его глубочайшее недоверие к людям, к нему тянулась масса людей: он, несомненно, обладал неким таинственным магнетизмом. Бухарин даже говорит - "исключительным обаянием".

После Октября 1917 года за этим притяжением к Ленину - если в нем покопаться поглубже - стояло чувство благодарности к тому, кто вытащил из низов наверх тысячи самых маленьких людей и в качестве членов господствующей партии поставил на важные посты управления государством.
Расходясь с кем-либо теоретически и политически, Ленин обычно порывал с ним всякие Личные отношения. "Все, уходящие от мар-ксизма, мои враги, руку им я не подаю и с филистимлянами за один стол не сажусь", - сказал он мне в конце нашей последней встречи.

Моральными качествами своих товарищей Ленин никогда не интересовался. Кржижановский рассказывает, что в Сибири, когда в присутствии Ленина о ком-нибудь говорили: "он хороший человек", Ленин всегда насмешливо спрашивал: "А ну-ка скажите, что такое хороший человек?.." По словам того же Кржижановского, он с полнейшим равнодушием относился, к указанию, что "то или иное лицо грешит по части личной добродетели, нарушая ту или иную заповедь "праотца Моисея". Ленин в таких случаях - я это слышал от него - говорил: "Это меня "не касается, это Privatsache" (частное дело), или "на это я смотрю сквозь пальцы".

Относясь индифферентно к морали, Ленин под "хорошим человеком" разумел выдержанного марксиста, ценного, на взгляд Ленина, партийца, революционного боеспособного человека, очень полезного его партии, а потом, после 1917 года, нужного и полезного руко-водимому Лениным государству.
В 1914 году, в бытность Ленина в Кракове, откуда он руководил большевистской фракцией в Государственной Думе и партийной петербургской прессой, к нему приехал большевик Самойлов, депутат IV Думы. Ленин, видевший его впервые, но считавший его полезным "винтиком" в машине революции, "партийным имуществом", узнав, что Самойлов болен, счел необходимым послать его лечиться в Берн. И давая жившим в Берне большевикам наказ оказать всякую помощь Самойлову, не владевшему ни одним иностранным языком, Ленин весьма серьезно писал: "Видимо, надо свозить Самойлова к лучшему нервному врачу и перевести в санаторий, где бы был систематический уход и присмотр.

Сделайте это, пожалуйста. Не стесняйтесь расходами на телефон поездки: в случае надобности мы все это покроем, ибо во что бы ни стало надо к осени поставить Самойлова на ноги".
Заботой о Самойлове руководили не какие-либо сентиментальные чувства, не особое сочувствие к данному лицу, не импульс дружбы или симпатии (Самойлова он не знал), а чисто утилитарная оценка с точки зрения пользы партии. Он считал, что речи Самойлова в Государственной Думе по конспекту Ленина очень полезны. По этой причине - и только по этой - Самойлов почитался ценным "партийным имуществом" и его нужно беречь, охранять, делать "репарации", в данном случае в форме лечения.

Такой подход к людям, разумеется, не исчез у Ленина, когда он стал у власти и в качестве правителя страны познал острую нужду в исполнителях, способных со знанием, умением, пользой обслужить во всех областях советское государство. Раз коммуни-стическая партия стала господствующей, из ее рядов, по взглядам Ленина, и нужно было выбирать людей на различные ответственные и командные посты.

При выборе этих лиц Ленин, естественно, вспоминал тех, кого близко знал в тюрьме, в ссылке, в эмиграции, по партийным съездам, по партийной переписке. Вместе с тем он очень скептически относился к их деловитости, знанию практической жизни, умению управлять государственными делами. На XI съезде партии 7 марта 1922 года Ленин с сарказмом говорил: "Вопрос в том, что ответственный коммунист - и лучший, и заведомо честный, и преданный, который каторгу выносил и смерти не боялся, - торговли вести не умеет, потому что он не делец, этому не учился и не хочет учиться и не понимает, что с азов должен| учиться. Он, коммунист, революционер, сделавший величайшую в мире революцию, он, на которого смотрит если не сорок пирами, то сорок европейских стран, с надеждой на избавление от капитализма, - он должен учиться от рядового приказчика, который бегал в лабазе десять лет, который это дело знает, а он, ответственный коммунист и преданный революционер, не только этого не знает, но даже не знает и того, что этого не знает... У нас 18 наркоматов, из них не менее 15-ти - никуда негодны, - найти везде хороших наркомов нельзя...".

Не менее грустную картину наблюдал Ленин и в промышленности, где беспартийным специалистам приходилось работать под началом таких горе-руководителей: "Коммунист, не доказавши своего умения объединять и скромно направлять работу специалистов, входя в суть дела, изучая его детально, такой коммунист часто вреден. Таких коммунистов у нас много, и я бы их отдавал дюжинами за одного добросовестно изучающего свое дело и знающего буржуазного спеца".

А. Д. Цурюпа, бывший вместе с Рыковым и Каменевым главными помощником Ленина в последние годы его жизни, часто болел и все-таки продолжал работать ( А. Д. Цурюпа умер в 1928 году и избег участи Рыкова и Каменева, убитых по приказанию Сталина. - Примеч. Авт).. Ленин, видя, что такая работа через силу не может продолжаться и, расстраивая ход дела, окончательно выведет из строя этого ценнейшего работника, прислал ему следующую записку: "Дорогой Александр Дмитриевич! Вы становитесь совершенно невозможны в обращении с казенным имуществом. Предписание: три недели лечиться! Ей-ей, непростительно зря швыряться слабым здоровьем. Надя выправиться! ".
Термин на протяжении лет меняется: удостаивающееся внимание лицо называется то "партийным имуществом", то "казенным имуществом", но суть отношения к человеку остается одной и той же. Не нужно апеллировать к товарищеским чувствам или сочувствовать к болеющему человеку, раз забота о нем диктуется в глазах Ленина гораздо более важным мотивом: Цурюпа - ценное казенное имущество, беречь его командует raison d'Etat (государственные интересы ), польза "про-летарского государства", огромная нужда в добросовестных, умею-щих, знающих свое дело начальниках, руководителях. Ленин относился к своим помощникам именно с "заботливостью, которая свойственна умному хозяину в его отношении к честным и умелым работникам".

Нельзя понять, почему Горький отрицает этот бесспорный факт, снабжает Ленина фальшивыми чертами вроде "женской заботливости", которую можно ему приписать только ради насмешки. Если эта фальшь продиктована не какой-либо целью и дипломатией, а идет просто от непонимания, тогда следует вывести, что
Горький прошел мимо одной из самых существенных и ориги-нальных черт духовного существа Ленина. Он не понял, что, смотря на Самойлова, Цурюпу и многих других, как на партийное, казенное имущество, подлежащее бережению и заботам, Ленин, с той же утилитарной и потусторонней точки зрения и с теми же практическими выводами, смотрел и на самого себя: он тоже был партийным, казенным имуществом, притом самым ценным из всех подобных имуществ, принадлежащих коллективу. В этом пункте грубейшая утилитарная самооценка Ленина переплеталась с грубо атеистической по внешним признакам, а по своей натуре религиозной верой в свою предназначенность - быть орудием свершения великих исторических целей.

Понять до конца Ленина далеко не простая вещь. Он гораздо сложнее, противоречивее, чем это видно из биографий его хулителей и, тем более, его казенных хвалителей.
Советский поэт Н. Полетаев в одном из своих стихотворений утверждал, что никому до сих пор не удалось дать, нарисовать, написать настоящий "портрет" Ленина:

Портретов Ленина не видно:
Похожих не было и нет.
Века уж дорисуют, видно,
Недорисованный портрет.

Те, кто, не полагаясь на века (надежда плохая!), хотели бы ныне дорисовать недорисованный" портрет, должны - при анализе Ленина, его политики, поведения, рефлексов жизни - ни на минуту не забывать, что у него "две души". Все зависело от того, какая из душ в какой области в тот или иной момент брала верх. В одной душе Ленина - хилиазм, революционный раж, свирепость, иллюзионизм, безграничная сектантская нетерпимость, отрицание допустимости каких-либо компромиссов, желание, ни с чем не считаясь, нe осматриваясь по сторонам, прямо, кроваво, беспощадно идти к поставленной цели. В другой душе - осторожность, практический нюх, конформизм, хитрость, большая расчетливость, способность с помощью далеко идущих компромиссов и комбинаций, гибко приспособляться к требованиям изменяющейся жизни.

Кажущееся чисто механическим соединением в одном и том же человеке двух
взаимоотрицающих друг друга душ не делает личность цельной, она представляется двоящейся. Однако, будь у Ленина только одна, например первая, душа, не будь у него духа компромисса, практической зрячести, умения различать, что можно, чего нельзя, - в России после 1920 года не был бы введен НЭП - эксперимент огромного социального значения и исторической поучительности. Этот эксперимент не дал всего, что мог и должен был дать, только потому, что почти немедленно после смерти Ленина начал уничтожаться ничему не научившимися людьми вроде Троцкого и таким азиатом, как Сталин.

Жизнь Ленина была борьбой двух начал - утопизма и реализма. В последние годы его жизни реализм явно оседлывал и побеждал утопизм, и одним из интересных начальных проявлений этой побед является следующая декларация Ленина в 1921 году:
"Для настоящего революционера самой большой опасностью, может быть, даже единственной опасностью, - является npeyвеличение революционности, забвение граней и условий уместного и успешного применения революционных приемов. Настоящие революционеры на этом больше всего ломали себе шею, когда начинали писать "революцию" с большой буквы, возводить "революцию" в нечто почти божественное, терять голову, терять способность самым хладнокровным и трезвым образом соображать, взвешивать, проверять, в какой момент, при каких обстоятельствах, в какой области действия надо уметь действовать по-революционному и в какой момент, при каких обстоятельствах и в какой области действия надо уметь перейти к действию реформистскому. Настоящие революционеры погибнут (в смысле не внешнего поражения, а внутреннего провала их дела) лишь в случае, - но погибнут наверняка, - в том случае, - если потеряют трезвость и вздумают, будто "великая, победоносная, мировая революция обязательно все и всякие задачи при всех обстоятельствах во всех областях действия может и должна решать по-революционному " .

Если собранный в нашей книге материал поможет любознательному читателю ближе узнать "малознакомого" Ленина, а честному художнику даст возможность завершить до сих пор "недорисованный портрет" его, воссоздав правдивый, а не приукрашенный образ гигантской исторической фигуры, - следовательно, автор писал книгу не напрасно.

Комментарии
  • net - 23.04.2020 в 01:27:
    Всего комментариев: 470
    Похронить надо покойного сколько можно издеваться.
    Рейтинг комментария: Thumb up 8 Thumb down 6
    • anatrik - 23.04.2020 в 07:26:
      Всего комментариев: 45
      Надо только не забыть осиновый кол вбить в ту могилу.
      Рейтинг комментария: Thumb up 12 Thumb down 3
  • Д.Ч. - 23.04.2020 в 04:10:
    Всего комментариев: 593
    Когда нефть закончится, карлики будут его как Тутанхамона по всему свету возить и за деньги показывать...
    Рейтинг комментария: Thumb up 8 Thumb down 1
    • Уфч - 23.04.2020 в 07:03:
      Всего комментариев: 1210
      Не, карлики поставили на "Неизвестного зольдата", этому неуловиму Гонсалесу, готовому "служить отечеству", имя отечества переменное. А личности вроде Ленина или Показать продолжение
      Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 7
    • redactor - 23.04.2020 в 11:10:
      Всего комментариев: 1758
      Тов. Ленин, мне кажется, будет более доходен, чем жалкий Тутанхамон, которого справедливо затравили египетские жрецы.
      Рейтинг комментария: Thumb up 7 Thumb down 0
  • Уфч - 23.04.2020 в 06:53:
    Всего комментариев: 1210
    Надо признать текст довольно грамотным литературно, что редкость на лебеде (стержень увидел между уходом за велосипедом как хирургическим инструментом и Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 5
  • someone - 23.04.2020 в 08:31:
    Всего комментариев: 609
    Как говорил Михал Иваныч - "Каждый человек способен на многое, но, к сожалению, не каждый знает, на что он способен". Судя по результату, Ленин точно знал.
    Рейтинг комментария: Thumb up 0 Thumb down 4
  • Просто зритель - 23.04.2020 в 12:16:
    Всего комментариев: 1135
    Ленин создал первое в мире социалистическое государство, чего никто еще не смог, этим всё сказано. К подножью Мавзолея кидали фашистские штандарты после Победы в Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 2 Thumb down 12
    • someone - 24.04.2020 в 02:29:
      Всего комментариев: 609
      Октябрь! Навеки свергли власть буржуев и дворян. // Так в Октябре мечта сбылась рабочих и крестьян. // Далась победа нелегко, Но Ленин вёл народ, // И Ленин видел далеко, Показать продолжение
      Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 2
  • Александр - 23.04.2020 в 12:35:
    Всего комментариев: 83
    Jedem das Seine !
    Рейтинг комментария: Thumb up 2 Thumb down 1
  • Charles Perrault - 23.04.2020 в 17:14:
    Всего комментариев: 167
    – Я этих сволочей хорошо в лицо запомнил, – проронил Водичка. – Попадись мне на узенькой дорожке кто нибудь из этих гусар, – я с ними живо расправлюсь. Если уж нам, Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 0 Thumb down 2
  • Greg Tsar - 24.04.2020 в 18:42:
    Всего комментариев: 378
    Ленин и теперь живее всех живых.//Наше знамя, сила и оружие.
    Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 1
  • рожденный в СС - 24.04.2020 в 19:00:
    Всего комментариев: 919
    Старый друг Ленина, Г Соломон вспоминал в самом начале 1918 года: «Следующее мое свидание было с Лениным… Беседа с Лениным произвела на меня самое удручающее Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 2 Thumb down 1
  • Nick - 26.04.2020 в 03:35:
    Всего комментариев: 46
    Дедушка умер, а дело живет, Было бы лучше наоборот (из какой то песни)
    Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 0

Добавить изображение