Россия – гниющий труп плохого человека

27-06-2020

Bykov Dmitry2019

  • Советский Союз увядал, и это было похоже не на тот распад сегодняшний, распад в черных тонах, когда нововоздвигнутый храм в Одинцове действительно тонами своими напоминает вселенную Лавкрафта. Это какое-то черно-кровавое металлическое осыпание, какие-то цвета очень страшные, очень адские. А увядание Советского Союза было не таким, как у Балабанова в «Грузе-200». Оно было похоже на такой веселый маразм, а для моего поколения это было похоже на солнечную осень. Хотя был и Афган одновременно – маразм по множеству параметров.Советский Союз был плох, но то, что настало после, было распадом его, а не было ни в коем случае никакой жизнью. И эту мысль я высказал задолго до нынешних своих эпигонов, в романе «Остромов» в 2010 году. Хотя эта мысль довольно очевидная: это жизнь в разложившемся трупе, в разлагающемся трупе. Если СССР был "плохим человеком", то Россия – гниющий труп плохого человека.

    Вот Веллер говорит, что (в СССР) было гниение. Да, было гниение, но это было гниение листвы в парке, это было совсем не похоже на тот кроваво-красный, черный, какой-то даниил-андреевский подземный шругр [шрастр], который мы наблюдаем сегодня. То, что мы наблюдаем сегодня, – это металлическая ржавчина, а тогда это была гниющая листва.

    В 1983 году было очень понятно, что поколение сорокалетних проиграло все, что могло проиграть. Об этом весь Трифонов, о проигравших сорокалетних. Помните, как говорит мать главному герою в «Обмене»: «Ты уже обменялся». Они уже променяли свою идентичность, они попытались встроиться в эту власть, в эту страну, но у них ничего не получилось. Так вот, наше ощущение было в 1983 году было «мы-то не продадимся, у нас-то получится». Это действительно было поколение советских детей 1965-1966 годов рождения (постарше нас чуть был Пелевин); это было поколение людей, которые действительно готовились для жизни в совершенно другой стране. Это были интеллектуалы, интеллектуалы очень яркие. Одним из таких интеллектуалов был Леша Круглов, который успел сыграть в «Лидере» – замечательный актер молодой – и погиб в армии при непонятных обстоятельствах, царствие ему небесное. Он был одним из учеников Шендеровича.

    Тогдашняя Москва была студийной, были эти кружки, которые собирались в каких-то темных, вечерних, полупустых таинственных помещениях. Я никогда не забуду, каким таинственным был тогда журфак, в 1983 году, когда мы в опустевшем факультете собирались в Школе юного журналиста. Какие-то бледные ксероксы Блаватской и Набокова ходили по рукам. Было ощущение, что вот-вот уже все рухнет, уже сквозняки гуляют по этому пространству, потусторонние абсолютно. Собираются люди, читают Ходасевича, читают Булгакова, читают Рерихов, идут на кружок Даниила Андреева, который вела его вдова. Собирались какие-то люди, которые уже вели абсолютно несоветскую жизнь, и при этом внешне вся реклама, вся витрина советской жизни сохранялась, но внутри нее уже погуливали сквознячки. Больше всего это было похоже на блоковскую пьесу «Король на площади». Помните, там Слухи – маленькие и красные – шныряют в густой толпе. Вот этот дряхлый король на площади, который не вызывал враждебности; он вызывал даже сострадание, но было понятно, что он глиняный.

    И поэтому первым предвестником свободы, первым предвестником оттепели было, конечно, «Вам и не снилось…». С одной стороны, конечно, потому что это любовь молодых, которая как-то противоречит, побеждает это стариковское лицемерие, торжество жизни. С другой – обреченность этого торжества. Потому что как та пальма, которая пробивает теплицу, это поколение оказалось обреченным. Они все были страшно одаренными, сказочно одаренными людьми, но в условиях пробитой теплицы они погибли, как Листьев, они выродились, как почти все. Они, в общем, перерубились пополам. Их для другой жизни готовили: может быть, для конвергенции, может быть, для какой-то реформации. Но так или иначе, на доске стояла интересная комбинация фигур. Они все оказались скинуты с доски. И вот ощущение той обреченности и надежды, в которой мы жили, магическим образом отразилось в фильме.

    Конечно, гениальная такая клавесинная, электронная музыка Рыбникова, одновременно легкая и триумфальная, и трагическая, – она дала этому фильму совершенно особое измерение. Я до сих пор не могу спокойно слышать «Ветер ли старое имя развеял…». Вот эта «Последняя поэма», кусок из романа Рабиндраната Тагора в переводе Аделины Адалис, – это на всех школьных посиделках, на всех вот этих наших скромных попойках (какие там были попойки, что там пили-то? Бутылка рислинга на двадцать человек) все пели вот эту песню. Еще, конечно, пели из «Москвы-Кассиопеи» «Я возьму этот большой мир», песню нашей космической мечты, и песню из «Последней поэмы», из «Вам и не снилось…». И если мы сейчас ее переслушиваем, то мы вспоминаем это чувство обреченной и прекрасной молодости; наверное, лучшего, что было в нашей жизни.

    «Честный» Путин означает «последовательный», это слово лишено всякой позитивной модальности. Да, Путин честный; когда он сказал, что «мы поставим женщин и детей впереди, а сами будем стрелять» – это абсолютно честное заявление. Он не играет в миротворца, он не играет в демократа, он отбросил любую либеральную (или неолиберальную) риторику, он такой, какой он есть. Он не притворяется никем, именно поэтому нет анекдота о нем. Потому что анекдот всегда разоблачает лицемерие, фарисейство, фальшь, как, например, советский анекдот, помните: «Войны не будет. Будет такая борьба за мир, что не останется камня на камне». Про борьбу за мир вообще разговоры все давно отброшены, высшая ценность – суверенитет.

    Это как статья Патрушева, например, сейчас вышедшая. Можно назвать ее лживой, но она не лживая, она абсолютно честная, он так думает, это его картина мира. «Нет, у него не лживый взгляд, его глаза не лгут…» Продолжите самостоятельно. Абсолютно никакой сатиры на эту власть быть не может, потому что сатира разоблачает «кажимость». Это уже давно ничем не кажется. И я думаю, что поведением Путина руководит такая логика страшная, логика терминальная, когда ты уже действительно понимаешь, что не ты принимаешь решения, а логика истории принимает их за тебя, чтобы было все еще нагляднее. Зачем, казалось бы, нужно это голосование по поправкам в Конституцию, зачем нужно разрушать образ Конституции, зачем нужно назначать себя пожизненным правителем, хотя, скорее всего, ты не собираешься в 2024 году идти на выборы или не нуждаешься в этой легитимации. Это когда вот воронка начинает управлять твоими действиями, тебя засасывает в воронку будущего, ты перестаешь выбирать что-либо и ведешь себя наиболее наглядным образом: ты себе больше не хозяин, ты закоснел. Какой может быть памфлет нынешней России? Нынешняя Россия сама на себя пишет довольно убедительный памфлет.

    Кстати говоря, зрелище этого парада, из-за которого сейчас никто не может уехать с Нового Арбата, а я вчера не мог уехать с Садового кольца – пришлось лишний раз пешком прогуляться по Москве и посмотреть на этот парад, смотр, по-галичевски, говоря, – это очень занятно. И по-рембрандтовски, скорее, тоже, потому что что-то грозное и мрачно прощальное в этом слышится. Это такой, понимаете, действительно поздний Рембрандт, и не зря эта картина так не понравилась заказчикам. Помните, у Кедрина:

    А компоновка?..
    …Что же компоновка?
    Не то чтоб, скажем, смотр или парад,
    А прямо свалка, прямо потасовка!


    Но он еще не кончен [завешен], ваш портрет,
    Вы восторгались, так сказать, заочно,
    Вы видели картину?
    Никак нет!
    И вам она понравилась?
    Так точно!

    Вот мне кажется, это то самое – ощущение какого-то грозного прощания; печального, грозного прощания. То, что мы присутствуем, действительно, в терминальной стадии российской истории, и этот период будет долог; мы успеем вдоволь насмотреться. Это очень интересно, да. Ощущение захвата, о котором говорят многие, такого парада техники в захваченном городе; в городе, поставленном на колени, у меня нет. У меня есть ощущение, что это финальный акт, фарсовый во многом (как и вся последняя каденция Путина), финальный акт долгой драмы, которой, разумеется, является не только драма его правления. Это финал российского аутизма, российской зацикленности, такой финал ста лет одиночества, ибо рода, обреченные на сто лет одиночества, увы, не появляются на земле дважды. Но это не значит, что это сейчас закончится. Нет, это довольно долгий процесс, такой печальный очень.

    У меня в той же «Новой газете» была статья довольно обширная – «Излучатели», в прошлом году. И, кстати говоря, вы не поверите, но десяток человек после этого позвонили и сообщили, что они уже подвергаются действию вот этих технотронных или психотронных (как там они называются?) орудий. То ли соседи их облучают, то ли Лубянка, то ли, напротив, посольство является объектом облучения, а им перепадает…

    В общем, это довольно распространенное общее место, но я подумал, что эта идея сейчас уже выглядит не столь уж фантастической. Понимаете, когда я уезжаю из Москвы, хотя бы на сутки, я чувствую, что общий фон настроения моего становится гораздо бодрее. Даже в Питере это не так ощущается. Потому что приезжая в Питер, ты мало того что приезжаешь в другое культурное пространство, в другую архитектуру, в другой человеческий настрой, в другую культуру отношений, и так далее, но ты как бы выползаешь из сферы влияния этих облучателей, которые стоят по московским границам. Я не могу сказать, что стопроцентно уверен в их наличии, но я почти убежден, что какие-то технологии такого рода готовы.

    Что меня в этом убеждает? Понимаете, я не думаю, что эти облучатели, как у Стругацких, внушают определенные мысли. Они подавляют волю, мне кажется. Они внушают ощущение пассивности, безнадежности, какой-то страшной социальной расслабленности, какой-то безысходности, безнадежности всех абсолютно попыток. То есть просто жажду опустить руки и забиться нору – я чувствую это физически. Отчасти, конечно, такое ощущение возникает от всех этих телевизионных истерик тех людей, чьими именами я не хочу марать эфир, потому что их дикая злоба внушает ужас, но при этом она внушает и чувство безнадежности. В мире, где существует такое свинство, уже что-либо исправлять безнадежно.

    Я не думаю, скажем, что нацистская Германия ставила у себя излучатели, но излучателем там было беспримесное торжество зла – зла наглого, зла, сознающего себя. Потому что фашизм – это не всякий фанатизм, не всякая убежденность; фашизм – это четкое сознание преступания нравственных границ. Когда вы все понимаете, когда вы не избавлены от химеры совести (вожди-то были отнюдь не избавлены от нее), но при этом продолжаете сознательно, экстатически, оргиастически, с наслаждением нарушать законы, божеские и человеческие. Вот это начинает растлевать по-настоящему, потому что в мире, где люди делают сознательное зло, не хочется спасать ничьи души. Хочется махнуть рукой и как-то думать только о собственном спасении, цитируя Набокова.

    Так что эти излучатели работают. Кстати говоря, когда выдвигаешься на какие-то сто метров из московского пространства, уже не так их чувствуешь. Может быть, я их меньше чувствую потому, что у меня телевизора дома нет, и нет его уже лет двенадцать, наверное.

    Есть масса умных и добрых людей среди путинистов, именно неглупых людей. Вот я недавно с одним крупным литератором говорил, и он мне сказал: «Да, я путинист, потому что все остальное хуже, потому что альтернативой Путину сегодня является гражданская война, и он – последнее, что удерживает от этой гражданской войны; и уверяю вас, вам это покажется гораздо хуже, чем Путин». Вот у него такая позиция, другие сказали бы сказали, что это русофобия (я ненавижу сам термин), но в общем, конечно, такая позиция основана на страхе перед Россией, на страхе перед обществом. «Либо Путин, либо Гражданская война». То есть общество может находиться либо в летаргии, либо в репрессиях, либо в гражданской войне. Никакого четвертого здесь не надо. Это довольно печальная, к сожалению, ситуация, потому что я-то абсолютно уверен, что этим четвертым может быть поступательное развитие. Но людям внушили мысль, что интереснее садомазохизма нет ничего; что самое интересное – это истреблять других и ждать, как бы не истребили тебя.

    «После голосования по поправкам все чаще хочу спросить: «Русь, куда же несешься ты?» Это правильный вопрос. Некоторые подонки – иначе как подонками их не назовешь – уже говорят: «Второго июля пересажаем всех». Они очень этого ждут. Не получится у них. Мне кажется, что второго июля Россию ждет несколько сюрпризов, довольно любопытных. Да и потом, понимаете, ужасно меня смущает позиция некоторых таких – их и людьми-то не назовешь – людей, которые уверены, что надо всех пересажать. Сажать-то не очень много кого есть. Или надо сажать вообще всех. Или надо сажать, как при Сталине, абсолютно случайных людей, чтобы главным мотором был страх.

    Ведь я, собственно, в «Оправдании» и пытался для себя ответить на вопрос: «Кого сажали? По какому принципу?» Профессионалов – нет, непрофессионалов – нет, диссидентов – нет, вредителей – нет, кого? Всех. Потому что это делалось не почему-то, а для чего-то: для того, чтобы постоянно хлестать, потому что ничем, кроме страха, нельзя было это общество простимулировать, и этот страх должен был быть постоянным явлением и доходить до аутоиммунного процесса, до самовозбуждения. Но, понимаете, такое хорошо делать в стремительно каменеющей империи, а в империи распадающейся, совершенно мертвой это просто бесцельный процесс. То есть посадить можно всех, но добиться этим нельзя уже ничего. Добиться можно только одного: что в конце концов случится так, как «Союзе пяти», когда страх переходит в свою противоположность, когда после двух недель паники к тебе просто придет молодой человек и скажет: «Подвиньтесь, мы здесь сделаем танцпол». Это они там чувствуют, мне кажется.

    По материалам программы "Один" на "Эхе Москвы" подготовил В. Лебедев

Комментарии
  • Рожденный в СС - 27.06.2020 в 21:06:
    Всего комментариев: 919
    «Русь, куда же несешься ты?» Ну, уж прям и несется..... Ты куда идешь страна? Я иду тихонько на.... На работу? На ученье? Просто на.... без уточненья.
    Рейтинг комментария: Thumb up 11 Thumb down 1
    • Уфч - 28.06.2020 в 06:47:
      Всего комментариев: 1210
      Всё откровеннее эти Быковы исповедуют Путена. Странно, уже давно с мнением быковых сталкиваюсь только на лебеде. Хозяева Путина теряют каналы.
      Рейтинг комментария: Thumb up 3 Thumb down 3
  • ВС - 28.06.2020 в 11:44:
    Всего комментариев: 343
    Очень хотелось бы узнать что есть 4-й путь России по Быкову - "поступательное развитие". Ну вот, например, развал СССР всеми без исключения у нас в США и на всём Западе Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 3
  • Obama - 29.06.2020 в 01:01:
    Всего комментариев: 1
    Быков и есть почти труп очень плохого недочеловека
    Рейтинг комментария: Thumb up 3 Thumb down 6
  • Charles Perrault - 29.06.2020 в 16:23:
    Всего комментариев: 167
    Бычок (при рождении Зильбельтруд) – гниющий труп плохого человека.
    Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 6
    • starik - 30.06.2020 в 10:20:
      Всего комментариев: 108
      Бычок - при рождении Зильбельтруд... И что из этого следует? Вы что-то недосказываете.
      Рейтинг комментария: Thumb up 1 Thumb down 0
  • Просто зритель - 30.06.2020 в 09:09:
    Всего комментариев: 1135
    При «постылом Путине» вы, с#ки, отъелись, оперились и получили возможность профессионального пропитания на почве «борьбы с кровавым режимом». Что бы вы, блин, Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 2 Thumb down 6

Добавить изображение