Приручение диких лис и талантливых ученых

                          

Генетика в качестве академической дисциплины имела несчастливую судьбу в России  первой половины 20 века. Советская философия, основанная на вульгарном марксизме, имела задачу оправдать любой ценой социальную революцию с её разрушением сословной структуры общества  в соответствии с лозунгом «кто был никем, тот станет всем». С этой точки зрения утверждение классической генетики о наследовании признаков рассматривалось как оправдание сопротивления революции.

Советская биология вообще отрицала понятие гена, утверждая, что любой организм пластично изменяется под действием окружающей среды и что способности человека определяются исключительно воспитанием. Пророком советской биологии стал Трофим Лысенко, опиравшийся на поддержку вождя народа Иосифа Сталина. Под водительством Лысенко был учинён форменный разгром классической генетики в России, и только после смерти Сталина биология в России стала возвращаться в мировое русло. Возврат был медленный, потому что могущественный Лысенко пользовался политической поддержкой преемника Сталина Хрущёва, так что окончательный крах Лысенко последовал только после устранения Хрущёва от власти в 1964 году.

Интересно, что борьбу за восстановление прав генетики в России возглавили физики, сохранившие некоторую независимость от марксистской философии благодаря успехам в реализации атомного проекта, которому Советская власть отдавала высочайший приоритет и даже в ущерб правящей идеологии.

 Одним из направлений реанимации Российской практической биологии явилась работа классического генетика Дмитрия Беляева по доместикации лис[1]. Разведение пушных зверей на фермах во второй половине ХХ века в России считалось замечательной новацией, поскольку традиционная охота на пушного зверя постепенно пришла в упадок вследствие хищнической добычи в условиях высокого мирового спроса на мех. Эти фермы организовывались по всей стране – разводились лисы, норки, куницы, а позже - не свойственные России ондатры. Особо продуктивными были лисьи фермы, где разводились черно-бурые или серебристые лисы. В этом фермерстве существенной проблемой стала особая агрессивность черно-бурых лис, которые нещадно кусали служащих, обязанных их кормить, осматривать, лечить. Беляев поставил перед собой задачу снизить агрессивность лис, попытавшись их одомашнить. Он при этом преследовал свои собственные научные задачи, пытаясь понять пути доместикации животных в истории человечества. Беляев, разумеется, знал опыт приручения и дрессировки животных, но он ставил  перед собой задачу изменения не индивидуума, а вида как такового. Иными словами, он стремился не обучить животное выполнять волю хозяина, а перестроить его исконную природу так, чтобы она стала удобной для человека изначально. С этой целью он применил классический приём искусственного отбора потомства с последующим скрещиванием отобранных особей в условиях постоянной жёсткой селекции последующих поколений.

 Молодая лисица обнаруживает самостоятельные черты характера, начиная с 2-2,5 месяцев жизни. В этом возрасте проводилась селекция на характер её восприятия человека. Как правило, реакция лисицы на появление человека в вольере была агрессивно-оборонительной или трусливой. В редких случаях лисица реагировала на попытку прикосновения спокойно или дружелюбно-заинтересованно. Обычно при этом применялось приманивание. Такая аномальная реакция наблюдалась у нескольких процентов лисят. Этих особей отбирали и содержали в дальнейшем отдельно. По мере взросления лисиц повторялось тестирование их поведения и осуществлялась дальнейшая селекция по признаку дружелюбного отношения к человеку. Отобранные взрослые особи допускались к  скрещиванию. При этом имбридинг (близкородственное скрещивание) как правило, исключалось. В процесс были вовлечены сотни животных, и эксперимент длился в течение многих поколений (около 20 лет).

 Результат превзошёл самые смелые ожидания. По мере смены поколений душа лисиц всё больше обращалась к людям, так что дикое, злобное, кусающееся существо сменилось на ласковое и ищущее внимания. Лисы лизали руки служителям и прижимались к ногам. Однако оказалось, что эти изменения поведения в отношении человека явственно сопровождались другими, уже физиологическими изменениями животных. У лисиц стал меняться цикл размножения – вместо одного весеннего этапа размножения они стали переходить к двукратному спариванию, а сами сроки этапов размножения стали размываться. Изменялся и облик лисиц – они начали напоминать собак: у них стала появляться вислоухость, изменился голос в сторону, напоминающую лай. Стала развиваться пегость (пятнистость). Изменились сроки линьки шерсти, появился загнутый собачий хвост вместо прямого роскошного лисьего хвоста.

 Результаты этого длительного эксперимента представляли большой интерес для понимания процессов доместикации диких животных нашими предками. Но в отношении поставленной перед исследователями первичной хозяйственной цели – облегчения содержания пушных зверей – эксперимент кончился форменной неудачей: у добрых и человеколюбивых лисиц оказался неважный мех! Удобное в обращении ласковое и послушное животное оказалось в хозяйственном отношении практически непригодным. Практическое одомашнивание лисиц было прекращено.

 Нет никаких сомнений, что подобный метод направленного преобразования наследуемых характеристик поведения имеет универсальный характер. В частности, нет никаких оснований полагать, что подобное преобразование природы не имеет отношения к людям. Более того, трудно думать, что такого рода жёсткий направленный отбор уже не оказал своего влияния на национальный характер некоторых народов.  К условиям эксперимента академика Беляева ближе всего примыкает практика обращения с подчинённым населением властей долгоживущих тоталитарных режимов. Из таковых больше всего мы знаем о режиме Советского Союза, в котором личности независимые, неконформные,  подвергались жесткому подавлению вплоть до физического уничтожения. Можно усмотреть влияние подобной генетической селекции на врождённые особенности личностей по нынешним множественным публичным выступлениям потомков умерщвлённых Сталиным людей, в которых они выражают одобрение уничтожению своих родителей в качестве неизбежной и благотворной меры на пути государства к величию. Советская власть осуществляла свирепую селекцию людей по признаку непокорности и неспособности к слепому подчинению, что приводило к уничтожению генотипа людей с нестандартным складом ума, свойственным людям науки, людям творческой инициативы. А отобранные послушные, покорные и слепо любящие власть люди постепенно теряли людские качества, утрачивали красоту меха и приобретали собачьи признаки. Этот феномен прекрасно описан в замечательном романе русского диссидента-писателя Владимова под названием «Верный Руслан», в котором автор знакомит читателя с душевным миром немецкой овчарки на службе в «Гулаге». Замечу, что практика преобразования человеческой природы тоталитарным режимом много жестче условий эксперимента Беляева, который исключал обучение и дрессировку животных. Советский режим помимо физической селекции непокорных прибегал к практике «промывания мозгов» с помощью всемогущей пропаганды, пронизывающей всю систему образования и общественного воспитания людей. Это сочетание подходов позволяло добиться преобразования социума в ускоренном темпе, не дожидаясь смены многих поколений. (Вследствие длительности человеческой жизни человека трудней, чем лисицу, испортить генетически, т.е., фундаментально!)

 Возможно, что ещё больший генетический урон принёс тоталитаризм древней Южной Америки, где типично тоталитарное государство инков просуществовало во много раз дольше. Можно думать, что порождённое режимом блокирование социального и культурного прогресса привело к мгновенному краху этого государства при контакте с европейской цивилизацией.

 Однако люди отличаются от лис разумом, который несёт с собой свободу воли и способность принимать трудные решения. У наиболее ярких и независимых личностей это принимает форму маниакального стремления к свободе и к удивительному провидению. Надо поражаться, как остро чувствовал молодой русский физик Георгий Гамов настоятельную необходимость бежать из Советского Союза, несмотря на уже завоёванное им привилегированное академическое звание. Первая попытка побега едва не стоила ему жизни. Но третья удалась, и сегодня Россия, скрепя кремлёвское сердце, гордится мировой славой Гамова.

     Георгий Гамов

 
Также вовремя успел уехать знаменитый молодой генетик Феодосий Добжанский, не вернувшийся в 1927 году из Америки. Успели уехать  авиационный инженер Сикорский, изобретатель телевидения Зворыкин, химик Чичибабин и многие другие. Но очень многие не уехали и угодили в машину репрессий.

 Несколько раз за историю советской власти приподнимался железный занавес, и туда немедленно устремлялся ручеёк нестандартных людей. А иногда их принудительно изгоняли. Подобная утечка умов была, несомненно, крайне вредна для родной страны, но она была благотворна для окружающего мира и, смею надеяться, для человечества в целом, поскольку способствовала сохранению ценного генетического материала. В связи с этим я хочу поздравить Университет Монпелье и Францию в целом с замечательным приобретением  - не только светлых мозгов профессора Дьяконова, но и его многообещающего потомства.

 Михаил Дьяконов с сыном Константином на фоне Эйнштейна, Марии Склодовской-Кюри и Дарвина

Е.Б.Александров  (Выступление на семинаре во Франции по случаю чествования Михаила Игоревича Дьяконова, профессора теоретической физики Университета Монпелье).

 [1] Д.К.Беляев, «Дестабилизирующий отбор как фактор изменчивости при доместикации животных». Природа, 1979, №2, стр.36-45.