С кем были бы Пушкин и Гоголь?

Пушкин здесь тоже не без греха: «Кто устоит в неравном споре: кичливый лях иль верный росс?» (стихотворение «Клеветникам России»). «Спором» он называет борьбу поляков за независимость от Российской империи в 1830-1831 гг., а неравен этот спор, так как, по мнению Пушкина, «кичливому» ляху (спасибо что не «жалкому») ни за что не устоять против «верного росса» (верного царю, разумеется). Впрочем, одна из пушкинских эпиграмм свидетельствует, что в польском вопросе ему очень далеко до Достоевского: «Не то беда, что ты поляк – Костюшко лях, Мицкевич лях…»Так прав ли Прилепин, утверждая, что Пушкин был бы с рашистами на шабаше в Лужниках?

Приглашение ему бы, конечно, пришло. Вероятно, даже подписанное первым Пу. И как бы поэт поступил? По-моему, так же, как в конце 1825 года, когда декабристы рассчитывали встретить его на Сенатской площади.

Вот официальная версия той истории:

«Пушкин был в ссылке в Михайловском. Узнав о планах своих близких друзей-декабристов, поэт твёрдо решил ехать в Петербург, чтобы встать с ними плечом к плечу во время восстания. Александр Сергеевич распорядился готовить повозку до столицы, а сам поехал проститься с друзьями в соседнюю усадьбу. Но дальше произошло необъяснимое. По пути Пушкину дважды перебежал дорогу заяц, а по возвращении в Михайловское он узнал, что слуга, назначенный с ним ехать в Петербург, внезапно заболел белой горячкой (то есть внезапно запил. – Л.С.). Суеверный поэт сразу распознал в этих событиях знаки судьбы и отказался от поездки в столицу».

Так два зайца и пара бутылок водки спасли солнце русской поэзии…

Нет, Александр Сергеевич, это не насмешка! Вы великий поэт, и я чрезвычайно рад, что Николай I не упёк вас на каторгу. Но вы же сами писали, что когда поэт не пишет стихи, то «И меж детей ничтожных мира, Быть может, всех ничтожней он». А библейский пророк Моисей к тому же сказал: «Не сотвори себе кумира» (Исход, 20, 4). Поэтому я полагаю, что по дороге в Лужники вам перебежал бы дорогу чёрный кот. А то и два. В Москве их много, бродячих. Но важен результат: на путинский шабаш вы бы, скорее всего, не попали. Поэтому Прилепину я вас не отдам. Пусть утрётся.

Ну, а как нам быть с Николаем (Мыколою) Васильевичем? Тут более сложный случай. Гоголь восклицает в «Тарасе Бульбе», что не найдётся на свете такая сила, которая пересилила бы русскую силу, но последняя представлена у него почему-то запорожскими «козаками» (именно так, через «О»!). Они у автора «хлопцы», а сына Бульбы зовут Андрий (не Андрей).

В письме своей хорошей знакомой, Александре Смирновой, Гоголь признался: «Сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином» (24 декабря 1844).

Как видим, классик не считал «хохлов» и русских одним народом. И в глубине сознания не ощущал себя русским, что тонко подметила Анна Ахматова.

Вспомним начало «Мёртвых душ»: «Въезд его (Чичикова. – Л.С.) не произвёл в городе совершенно никакого шума и не был сопровождён ничем особенным; только два русские мужика, стоявшие у дверей кабака против гостиницы, сделали кое-какие замечания».

«Какие два мужика могли быть в русском городе NN? Французские, что ли?» –насмешливо спрашивала Ахматова…

Отже, не поспiшаймо, друзi, вiддавати рашистськiй сволотi нашого Миколу Васильовича. Слишком жирно для них! Они ведь даже толком его не читали, иначе не зачисляли бы его с идиотской уверенностью в свои ряды.

Всё, что они помнят из «Мёртвых душ» и чем по глупости своей гордятся, – это пара фраз в конце романа: «Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади… Постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».

А слона-то они и не приметили! Гоголь тут же спрашивает: «Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ. Не даёт ответа». И понятно, почему не даёт. Автор, конечно, не забыл, кто едет в «птице-тройке»: прохиндей и мошенник Чичиков! Вот ему-то, а отнюдь не Гоголю, место в прилепинско-путинской шайке, – он там будет как родной.