Маленький человек русской культуры

Люди, которые... признают войну не только неизбежной, но и полезной и потому желательной, — эти люди страшны и ужасны своей нравственной извращенностью… Война такое несправедливое и дурное дело, что те, которые воюют, стараются заглушить в себе голос совести.
Лев Толстой

Естественно, Толстой или Чехов не могут нести историческую ответственность за то, что Бучу, Мариуполь или Бахмут ныне сравняли с землей, но, во-первых, сама власть пристегивает русскую культуру к ответу к происходящему в Украине, и, во-вторых, Толстой или Чехов единичны, а признающих войну полезной в России — под сто миллионов… Вот и возникают вопросы: что русская культура сделала с ее носителями, восторженно встречающими практически нескрываемый ракетно-бомбовый геноцид украинцев? Или: почему вся совокупная русская культура в наши дни проиграла одному вульгарному зэку-живодеру — Пригожину?

Как я понимаю, главная функция культуры — отзеркаливание правды жизни: культура должна служить зеркалом для общества, показывая его успехи и недостатки и указывая пути для прогрессивных изменений. Но русская культура почти всегда была декоративной, а ее целью являлось приукрашивание истории и освящение насилия. Даже русский язык и культурные достижения здесь давно использовались властью в качестве оружия для подчинения других народов, в том числе бывших советских республик и стран Восточной Европы.
Свидетельствует писатель Виктор Ерофеев: «Русская литература во многом виновата... Русская литература очень подняла маленького человека. Она задрала его так высоко, поставила его на пьедестал, потому что чтобы победить царизм, нужно было сделать из маленького человека страдальца и жертву. Если он говно и никто, то нафиг вообще стараться? И это всё поднялось: макары девушкины выросли, как грибы. Но потом Достоевский, разобравшись, все-таки вместо Макара Девушкина написал Смердякова и оказался более прав. Если мы не берем его политическую зону, где он был всегда неправ… И здесь русская литература дала возможность тем самым гнилым утопиям, которые в конечном счете привели к тому, что скоро год как продолжается эта метафизическая схватка».
«Что происходит с культурой, с одной стороны которой Рахманинов, Толстой, Чехов, с другой — убийцы, мародеры, насильники? Зачем она нужна, если нет в ней самого простого универсального и всем понятного измерения, того, что делает человека человеком — милосердия, эмпатии, запрета неоправданной ненужной жестокости? Если не распространяет она эту человечность на всех сограждан, от Москвы и Петербурга до самых до окраин?.. Горько и больно видеть то, что сейчас происходит в Украине… Согласен с мнением, что война против Украины — это начало заката российской цивилизации, а с нею и русской культуры. Путинской России нечего предложить миру. Главный посыл этой войны устремлен в прошлое — очередной колониальный передел. "Новое" в нем лишь то, что сопровождается он ядерным шантажом. Всё это человечество уже проходило и возврата в это прошлое не будет» (Самсон Кацман).

Ведь все в этой стране так или иначе воспитывались в русской культуре, а что в результате? А в результате море насилия и лжи, человеконенавистничество, шовинизм, алчность, бездуховность, просто дикость. В марте 2022 года Левада-Центр провел соцопрос, согласно которому 89 % респондентов одобрили войну против Украины. Что это за культура такая, которая воспитывает самое гнусное, что есть в человеческой природе? Русский человек прекрасно описан в «Мелком бесе» Федора Сологуба и в «Грядущем хаме» Дмитрия Мережковского: передоновы, недотыкомки, сплошь хамье у власти и в телевизоре. В нынешней России соревнуются, кто более гнусный, кто более лживый, кто больше стащит у соседа… Жить в этой стране без повседневных компромиссов с дьявольщиной невозможно.

Сергей Медведев: «Русской культуре свойственен невероятный инфантилизм, а политической власти и оппозиции отсутствие чувства ответственности. Это чувство никогда не было свойственно не только на макроуровне, но и на микроуровне. Нет ответственности за свой двор, за свой подъезд, за свою деятельность. В отношениях между людьми в России не создавались какие-то долгосрочные структуры, долгосрочные проекты, не накапливались капиталы, не строили семейные династии, не существовали столетиями независимые города, городские республики. Нет каких-то любимых кладбищ. Всё разрушается, всё уничтожается. В Европе есть кладбища по 800 лет на одном месте стоят. В России не формируется социальная исторически ответственная личность. "А что мы можем, мы — маленькие люди"». Постоянно снимает с себя ответственность государство».

Моя личная претензия к культуре России заключается в том, что ее «элита» оказалась импотентной, то есть за сотни лет так и не сумела выстроить демократическую страну и обеспечить политические свободы. Нынешняя радикальная оппозиция напоминает мне белую эмиграцию, мечтой которой было вернуться на родину и возродить «славную монархию». Нынешняя русская оппозиция утратила права на субъектность — способность выступать агентом (субъектом) действия, быть независимым от других людей. А наследовать ей вообще не-че-го. Я уж не говорю об абсолютной невозможности электоральной поддержки нынешней русской оппозиции «глубинным народом»…

В мае в стенах Европарламента состоялась дискуссия о необходимости десакрализации русской культуры, которая все чаще используется средствами путинской пропаганды для утверждения пресловутых «Русского Мира», «Русской идеи» и «величия» русского народа. Предметом дискуссии стал скрупулезный анализ русской культуры с целью понять природу происхождения русского империализма и русской агрессивности.

Участие в дискуссии приняли британский журналист и публицист Эдвард Лукас, одна из выдающихся литовских писательниц Кристина Сабаляускайте, а также французский журналист и кинорежиссер Рафаэль Глюксман. Во вступительном слове депутат Европарламента от Литвы Раса Юкнявичене обратила внимание на то, что русская агрессия в Украине вызывала ожесточенные споры о том, необходимо ли искать причины войны в исторической генетике России и следует ли табуировать империалистические идеи, пропагандируемые русской культурой, по крайней мере до тех пор, пока сама Россия не откажется от своего империалистического прошлого.

Британский журналист Эдвард Лукас напомнил, что своими огромными размерами Россия обязана многовековым военным завоеваниям, захватам территорий окружающих стран и империалистической политике как таковой. Он подчеркнул, что захватническая политика России поддерживалась экономической, культурной и языковой гегемонией. Лукас рассказал, что страны Балтии и Польша в начале 1990-х предупреждали, что Россия — это империалистическое государство и потому всё еще ориентировано на новые захваты, но, увы, Запад проигнорировал это.

«Мы не сосредоточили свое внимание на том, что за этой имперской властью стоит культура», — добавил Лукас. По его мнению, деимперализация самой России и русской культуры — тесно связанные процессы, причем российский диктатор Владимир Путин и Кремль широко используют культуру как информационное оружие, а русская интеллигенция с давних времен прислуживает власти, обосновывая и развивая пресловутую «Русскую идею».

Литовская писательница Кристина Сабаляускайте обратила внимание на то, что даже первые российские университеты, в отличие от западных, создавались не как автономные, но как инструменты государства, призванные обслуживать интересы власти, а все гуманитарные науки были и по сей день остаются сильно индокринированными государственной пропагандой. Вплоть до начала XVIII века культура страны не имела контакта или опыта ренессансных или реформационных идей: «До 1700 года у русского Государя не было светской культуры, музыки или литературы, ни рыцарской традиции, ни вежливости».

Обращаю внимание на то, что завоевательные войны России ярко представлены в державной лирике, широко практикуемой русскими поэтами: стихотворения «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина» Александра Пушкина, стих Василия Жуковского «Старая песня на новый лад», всё творчество Федора Тютчева, «Дневник писателя» Достоевского, а также они ярко отражены в живописи многих русских художников-баталистов. Кристина Сабаляускайте обратила внимание на то, что империализм в поэзии Пушкина напоминает нынешнего пропагандиста Соловьева. Кроме того, она рассказала, что Пушкин после эмиграции Мицкевича в Париж заявлял, что стал одним из западных ненавистников. В этом контексте она привела цитату французского аристократа, путешественника и писателя Астольфа де Кюстина, который делился тем, что русские озабочены, как их оценивают другие. В частности, «любое неодобрение они воспринимают как измену, а нежелательную правду как ложь».

Теории о русском «превосходстве», по словам Сабаляускайте, также укоренены в русской культуре. В частности, Фонвизин или Карамзин после путешествий на Запад писали о том, какой Запад «прогнивший», коварный, неискренний, испорченный, имеет ужасные обычаи. Они противопоставляли Западу Россию, которая якобы является самой духовной страной мира. Тот же мотив присущ философу Ивану Ильину, который ныне оказал огромное влияние на Путина и идеолога рашизма Александра Дугина, а также Федору Достоевскому, который мог описать, как русский крестьянин жестоко бьет собственную жену, а затем живописать небесную чистоту русской души и близость русского человека к Богу.

В СССР культура практически полностью взяла на себя функции пропаганды, на которую ныне расходуется значительно больше средств, чем, собственно, на всю российскую культуру.

Итоги дискуссии подвел Рафаэль Глюксман, который назвал войну, развязанную Россией в Украине, не моноспектаклем Путина, но плодом русского менталитета, всей исторической генетики «глубинного народа». Это не шоу одного сумасшедшего, — заявил Глюксман, — но яркое проявление империалистического менталитета: «После десятилетий преступлений коммунизма и сотен лет преступлений империализма со стороны Российской империи у русских никогда не было глубокого самопересмотра и глубокого демонтажа империалистического менталитета». Р. Глюксман подчеркнул, что россиянам нужно уразуметь, что агрессия против Украины — это историческое наследие и общая ответственность, потому что «Путин не стоит за каждым отдельным человеком, который насилует украинских женщин». Россияне виновны в этих преступлениях, хоть и руководимы пропагандой. Рафаэль Глюксман считает, что нужно глубже исследовать желание россиян поддерживать военные преступления одиозного режима. В качестве примера он привел одобрительные комментарии россиян в соцсетях, когда те видят убитых украинцев. «Так же и немецкое руководство не стояло за каждым преступником, убивавшим евреев или мирных людей», — заявил Р. Глюксман.

Проблема состоит в том, что так или иначе Германия сумела преодолеть нацизм, чего никак нельзя сказать о путинской России, которой для этого не хватает ни культуры, ни самокритики. Русскую культуру не нужно отменять и цензурировать, а следует понять в свете происходящих сейчас событий. Ее просто «нужно поставить на карантин до тех пор, пока Россия не разберется и не станет вести себя цивилизованно, чтобы заслужить уважение других стран».

Но если такого «разбирательства» не произошло за предыдущие столетия существования этой страны, то какие-такие неведомые силы принудят это сделать сегодня? Пресловутые «хорошие русские», сбежавшие за границу? Так за границу оппоненты власти тоже бегут уже несколько столетий. И каков результат?..