Она была обнаружена более ста лет тому назад в песках на территории Ирака. В настоящее время является частью экспозиции Стамбульского музея древнего Востока.

Поэма являлась частью ритуала шумерского праздника изобилия, называемого Священным Бракосочетанием. В канун нового года, который отмечался во время весеннего равноденствия, царь Шумерии "сочетался" браком с правительницей неба, плодородия, любви и войны - богиней Инаной. Это символизировало плодородие для земли и утверждение в собственной силе для царя.

Роль богини Инаны исполняла одна из жриц. На ложе любви, наряду с другими искусствами, жрица услаждала царя стихами. Настоящая поэма является древнейшей из найденных и посвящена царю по имени Шу-Син (2036-2028 гг. до Р.Х.).
............................................

О, жених мой, услада для сердца,
Ты красив красотою небесной.
О, мой лев, ты услада для сердца,
Ты красив красотою небесной.

Мой пленитель, позволь пред тобою
Трепеща от надежды предстать мне,
Лечь на брачное ложе нагою.
Лев мой смелый, позволь пред тобою,
Трепеща от надежды, предстать мне,
Лечь на брачное ложе нагою.

Мой жених, я ласкать тебя буду,
Моя нежность душистее мёда.
В нашей спальней, заполненной мёдом,
Наслажусь красотою небесной.
О, мой лев, я ласкать тебя буду,
Моя нежность душистее мёда.

О, жених мой, моё наслажденье,
Прикажи моей матери - вкусных
Принесёт она блюд, а отец мой
Тебя щедро дарами осыплет.

Я священный твой дух поднимаю,
Спи, жених мой, у нас до рассвета.
Твоё сердце огнём зажигаю,
Спи, о лев мой, у нас до рассвета.

Царь мой, ради любви твоей нежной
Дай на ласки твои мне молиться.
Господин мой, мой бог, мой заступник,
Мой Шу-Син, зажигающий сердце,
Дай на ласки твои мне молиться.

Твоё тело душистее мёда,
Я молюсь, чтоб к тебе прикоснуться.
Прикоснись же ко мне, как одежда
Драгоценная тело ласкает.
Возложи на меня свои руки,
Что нежнее одежд из Гишбана.

МАЙЯ

Где ящерицы щерятся на солнце,
Где неба высь прозрачно-голубая,
Живут шесть миллионов незнакомцев -
Майя.

Я их не отличу от мексиканцев
(Мне все равны: индеец и бушмен)
В смешеньи рас, родов, племён и наций
На набережных Playa del Carmen.

Одетые в Армани и Версаче,
Здесь плавятся, как в кафельной печи,
Подтянутые бронзовые мачо
И важные мужчины-фирмачи.

Их дамы коротки и квадратурны,
В хлопково-разноцветных одеяниях,
С фигурами, похожими на урны -
Живые урны для голосования.

От пяток до макушки - пол-сажени,
Живут вдали от западных сует
И никогда не встанут на колени
Они, мужчинам делая миньет!!!

Пусть быт у них и незамысловатый -
Им ни духов не надо и ни пудры,
В домах диванов нет и нет кроватей -
Есть вечная культура "hammock-sutra".

95% населения Майя зачато в гамаках
(из путеводителя).

Аборигенки и аборигены
Не ведают любовного устатка
И тонкие бамбуковые стены
Трясутся до утра, как в лихорадке.

Древний календарь Майя более точен,
чем современный григорианский календарь.

Их письменность магистры-богословы
Сожгли до строчки, до последней йоты.
Здесь нет свободы письменного слова,
Но есть сигары с Острова Свободы.

Рассеялись святые манускрипты,
Как надпись исчезает на песке,
Однако Gibson снял "Apokalipto"
На древнем маоистском языке!

Согласно предсказанию древних Майя
очередной цикл развития человечества
завершится 21 декабря 2012-го года.

Живут они вполне по-деревенски,
Но их жрецы, наверно, не в бреду
Назначили для нас потоп вселенский
В 2012-м году.

В каком же непомерном просветлении
И кем, скажите, было им дано
Глобальное предвидеть потепление
И океана поднятое дно?

Четыре года нам на окончанье
Осталось, честь пора уже и знать!!!
Что нажито - отпишем в завещанье,
Но некому, похоже, отписать.

Пирамиды

Когда-то здесь устроили столицу:
Дворцы, обсерватории и храмы,
А нынче все стремятся в Чичен Итцу,
Чтоб пирамид увидеть панораму.

Восстановили площади, трибуны,
Театры, стадионы, цитадели,
А сбоку к ним достроили салуны
В окрестных многозвёздочных отелях.

Не влезть на пирамиды - не пускают:
Они теперь - восьмое чудо света
И предлагают вежливые Майя
Туристам "Made in China" амулеты,

Расположившись прямо у гробницы.
Там - черепа, им имя - легионы.
От пирамид уж голова кружится,
О боги, дайте мне пирамидона!!!

Игра в мяч

Здесь стадион почти что сохранился,
Он больше по размеру, чем футбольный.
Когда-то в мяч играли в Чичен Итце
На этом поле четырёхугольном.

В нём нет ворот, нет сеток и разметки -
Есть две стены и два кольца из камня.
Есть мяч. В него играли не ракеткой,
Понятно, в общем: мяч - двухкилограммный.

Такую гуттаперчу ни ногою,
Ни головой не отобьёшь особо.
Здесь правило одно, совсем простое:
Играть бедром, буквально значит - попой!

Вот две команды, в каждой шесть спортсменов,
Бойцы, атлеты: слабый не годится.
Как у богов накачанные члены,
Особенно рельефны ягодицы!

Начало, мяч в игре, отскок от поля,
Игрок спешит, пока не приземлился
И, как с шаром в бильярдном карамболе,
Он задницей с мячом в полёте слился.

По низкой траектории отбитый,
Мяч катится по полю, замирая,
Но распластавшись, как кариатида,
Его соперник в воздух поднимает.

Мяч постепенно подаётся к стенке,
Там, где кольцо на высоте семь футов,
Мелькают плечи, головы, коленки
Подача - мяч в кольцe!
Ну нет, ребята, это - чудо!!!

Тут сам Пеле, да что - Пеле: Майкл Джордан,
Какой там Джордан - даже Марадонна
Ни справились бы с эдаким кроссвордом,
(Ну разве, если б помогла Мадонна).

Мяч, забитый в ворота сборной Англии рукой, Диего назвал "рукой божьей"

А эти полу-боги, полу-майя
Неутомимые в сраженьях пылких
Мяч задом бьют и даже не хромают.
Других уже несли бы на носилках

На жертвенный алтарь. Здесь проигравший
Проигрывает насмерть, даже жутко.
Его сжигали милостью монаршей.
(Но гид сказал, что это - "местный шютка").

Ночь на нудистском пляже

В северных широтах, чтобы определить фазу Луны,
нужно добавить к серпу вертикальную
палочку. Если получится Р - луна прибывает.
На юге молодая луна похожа на купель
новорождённого.

Январской ночью жарко. Лунный серп
Приколот к небесам горизонтально
И пляжники, похожие на нерп,
В полуночных огнях асексуальны.

Песчаный пляж, прибрежные руины,
Отель Rui, мерцанье Козумеля
И три креолки-кордебалерины
Плескаются в искрящейся купели.

Cozumel - остров, где снимал свои фильмы
Жак Ив Кусто

Волна песок насилует трёхбалльно,
Ворчанье чередуя с переплеском,
А лунный диск висит горизонтально
И тени на песок ложатся резко.

Душистым облачком по побережью
Плывёт дымок запретной сигареты
И, как дымок, расплывчаты и нежны
Загары тел селенового цвета.

Повозку перевёрнутого диска
Влачит по кругу вечный колесничий
И на песок выходит из карибской
Хрустящей пены абрис афродичий.

Под шум приливный шепчется призывно
С ним некто на туземном диалекте.
(Люблю, признаться, внутренние рифмы,
Но ненавижу внешние эффекты).

Куда ни глянь - лодыжки, груди, рёбра
Разбросаны по белому песку
И мой дружок стоит всю ночь, как кобра,
Готовая к смертельному прыжку.

Я не приду сюда перед заходом,
Когда печёт нелепое светило:
Богиня вдруг окажется уродом,
И нерпы превратятся в крокодилов.

А ночью ... диск висит горизонтально -
Всевышнего прищуренное око,
Но мне (пардон!) песок в отверстии анальном
Не позволяет думать о высоком.