В ТЕНИ ВЕРНЕРА ФОН БРАУНА, или ЗАБЫТЫЙ ЛУННЫЙЮБИЛЕЙ

18-10-2009

Итак, заканчивается октябрь, традиционный месяц ракетных запусков и юбилеев, и пришла пора подвести итоги. Одну круглую дату отметили широко и громко. Как известно всему прогрессивному человечеству (во всяком случае, той его части, которой хорошо за пятьдесят), сорок лет назад, в ночь на 21 июля 1969 г. в лунной пыли отпечатался первый след человека. Звали этого человека Нейл Армстронг и после его маленького шага, ставшего огромным шагом всего человечества, все предыдущие (кроме разве что полета Гагарина), да и многие последующие космические достижения отошли на второй план. Слишком уж смелым и едва ли не преждевременным оказался американский прорыв в космос!

Юрий КирпичевДаже сейчас ни у кого нет ни сил, ни средств, ни воли хотя бы повторить его. И чем больше лет проходит, тем большее восхищение вызывают невероятные темпы развития космической техники в те далекие уже шестидесятые годы. Трудно поверить – через каких-то восемь лет после первого пилотируемого полета в космос человек шагнул на Луну и почти никто в те славные шестидесятые не сомневался, что со дня на день станет зрителем космической оперы: «На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы!»

Не сбылось. Еще лет десять мы ждали продолжения space opera, а потом и ждать перестали. Блистательной интродукцией дело пилотируемых полетов и ограничилось. Но память осталась. Прорыв фон Брауна был столь впечатляющ, что в тени его грандиозного триумфа и юбилея остался еще один – юбилей Королева, полвека с первого полета ракеты на Луну. В самом деле, много встретили вы в новостях упоминаний о том, что советская станция «Луна-2» достигла поверхности нашего естественного спутника 14 сентября 1959 года? Или о том, что 4 октября следующая станция обогнула Луну?

Нет, за державу не обидно – далеко не всем Страна Советов казалась идеалом общественного устройства, а цена, которую она платила за свои успехи, – приемлемой. Это в песнях оно красиво – мы за ценой не постоим, а в жизни пирровы победы не всегда повод для гордости. Обидно за тех людей, которые в каторжных условиях, годами работая по 16-18, а иногда и по 20 часов в сутки, без выходных и отпусков, в глухой степи, вопреки всему сумели запустить спутник, отправить ракету на Луну, а затем и человека в космос. На их заделе и сейчас держится российская космическая активность, не слишком, увы, высокая.

Атомный проект Зельдовича

Луна советским ракетчикам давалась особенно тяжело. В сущности, несмотря на пионерский запуск спутника, ракета Р-7 была сырой, недоработанной машиной. По данным Чертока за год с начала лунных пусков, с 23 сентября 1958 г. по 4 октября 1959 г. состоялось семь стартов к Луне и только в двух полностью выполнили задачи. Затем, вплоть до 1966 г., лишь в одном из четырнадцати стартов добились успеха. Итого за девять лет — 21 пуск. И всего три успешных.

Келдыш предложил несколько лунных проектов: прямое попадание в Луну, облет ее для фотографирования обратной стороны и другие. Но самый оригинальный проект покорения Луны выдвинул академик Зельдович. Он хотел взорвать там атомную бомбу! Надо же как-то доказать попадание, ведь Запад мог и не поверить советской пропаганде. Да и намек получался более чем прозрачный – если уж до Луны дотянулись, то до Нью-Йорка и подавно доберемся. Предполагалось, что ядерный взрыв будет сопровождаться яркой вспышкой, которую без труда зафиксируют земные обсерватории. Долго уговаривать Королева не пришлось и вскоре даже изготовили модель лунного контейнера с макетным атомным зарядом. Он, как морская мина, весь был утыкан штырями взрывателей.

Келдыш предвидел резкую негативную реакцию за рубежом и просил Королева не докладывать этот авантюрный вариант Хрущеву, зная, как тот любит эффектные угрожающие жесты. Королев однако колебался. Тогда уже собственные сотрудники намекнули ему, что проект Зельдовича может быть принят лишь при гарантии полной безопасности в случае аварии на активном участке. Их вполне можно понять – ракеты и так раз за разом взрывались над головой и только атомной бомбы на них не хватало…

Келдыш подлил масла в огонь: «Пусть баллистики нарисуют все зоны за нашей территорией на случай, если двигатели второй или третьей ступени не доработают. Представляете, какой будет шум, если эта штука, даже не взорвавшись, свалится на чужую территорию». К счастью, идею взрыва на Луне отвергли сами атомщики. Зельдович подсчитал длительность и яркость вспышки в безвоздушном пространстве того заряда, что способна была доставить на Луну «семерка», и усомнился в надежности ее регистрации с Земли.

Попасть в Луну

Как бы то ни было, а уже 23 сентября 1958 г., то есть менее чем через год после запуска первого спутника, состоялся первый пуск ракеты Р-7 в лунном варианте, с третьей разгонной ступенью. Он закончился разрушением на конечном участке полета первой ступени. Подозрения пали на резонанс в контуре конструкция ракеты — перепады давления кислорода на входе в насосы — пульсации тяги двигателей боковых блоков. Следовало бы остановить пуски и тщательно изучить проблему, но никому – и больше всего Королеву – не хотелось тратить время на глубокие длительные исследования и эксперименты. Это был не его стиль.

Честно говоря, ни запуск спутника, ни советская пропаганда так и не смогли убедить меня в том, что Королев заслуженно возведен на пьедестал первопроходца. Не хочу говорить, каким он был человеком, хотя манера крыть собеседника матом мало импонирует, но и как инженеру и как организатору ему далеко до фон Брауна. Догадываюсь, почему гениальный Юрий Кондратюк, которого звали работать в РНИИ, отказался от предложения. Не верится и в творческие муки Королева, возмущавшегося, якобы, тем, что вождь заставил его повторять немецкие зады и тупо копировать Фау-2, тогда как он готов был взяться за более прогрессивную модель собственной разработки. Ни он, ни страна к этому готовы не были, что и показал опыт создания Р-1.

Даже эту плохую копию Фау делали с большим трудом – Сталин был прав, настояв на копировании. В СССР не производилось и четверти нужных сплавов, резинотехнических изделий, пластмасс, кабеля, качественных прецизионных подшипников и пр. и пр., не было соответствующего лабораторного и контрольно-измерительного оборудования, не нашлось даже сварщиков, способных варить баки для ракет. Дело оказалось не столько в ракетах, сколько в постановке самого дела, в создании новой обширной отрасли с новейшими технологиями и материалами. И надо признать, что Королев поставил его неважно. Вместо капитального подхода (а, будучи долгое время в Германии, он мог видеть, как, с каким размахом и вместе с тем с какой скрупулезностью решал вопросы ракетный барон), вместо создания дорогостоящих наземных стендов и серьезной отработки конструкторских решений на них, он стал на порочный путь непрерывных отстрелов. Пуск следовал за пуском и в итоге на доведение до ума «русской Фау» понадобилось почти три сотни стартов!

Вот и в 1958 г. Келдыш предлагал сделать перерыв в пусках и провести серьезный анализ конструкции. Но для этого требовалось доложить Хрущеву, что следующая попытка пуска по Луне к Октябрьской годовщине не состоится. На это Королев пойти не мог. Решили рискнуть. Однако и старт 12 октября закончился катастрофой на участке первой ступени. После многодневных исследований – без выходных, при неограниченном рабочем дне – решили ввести специальный гидравлический демпфер в магистралях окислителя. Иными словами, принципиальный недостаток конструкции Р-7 был до конца понят лишь более чем через год после объявления всему миру о создании межконтинентальной баллистической ракеты…

4 декабря сделали третью попытку. Теперь, однако, авария произошла на участке второй ступени. На 245-й секунде полета из-за сбоя подачи смазки разрушился редуктор насоса перекиси водорода. Пришлось переделать систему смазки и упрочнить редуктор.

Четвертую неудачу, состоявшуюся 2 января 1959 года, с помощью пропаганды превратили в блестящую победу советской науки и техники. В Луну третья ступень вместе с лунным контейнером и вымпелом не попала, причем промах составил 6000 км — примерно полтора поперечника Луны. Зато она вышла на орбиту вокруг Солнца, превратившись в первую в мире искусственную планету Солнечной системы. Этот промах и выдали за триумф, назвав «планету» «Мечтой»…

Пятую попытку попасть в Луну предприняли летом 1959 г., но пуск 18 июня снова закончился аварией на участке второй ступени. Близился очередной юбилей Октябрьской революции, обстановка накалялась и для очередного пуска готовили параллельно уже две ракеты и два лунных контейнера с двумя вымпелами. А для надежности доставили на техническую позицию и третий. Попасть в Луну надо было обязательно!

Работа шла круглосуточно. Шестая попытка пуска состоялась 6 сентября в 3 часа 49 минут. Ошибиться со временем старта разрешалось не более чем на 10 секунд. При большей ошибке следовало перенести пуск на сутки или более, соответственно пересчитав время, что и пришлось сделать. Старт сорвался. Обнаружили глупейшую эксплуатационную ошибку при сборке схемы на стартовой позиции. Анализ ошибки, как обычно, выявил и неточность электрической схемы. Один из штепсельных разъемов не был показан на схеме, и его не состыковали при общей сборке кабелей на стартовой позиции. Ничего не поделаешь, это неизбежные издержки постоянной изматывающей спешки, советского «давай, давай!», стиля работы Королева. Схему привели в порядок, повторили испытания и убедились, что все в порядке, но сутки были потеряны.

На рассвете доложили Госкомиссии, что повторить попытку пуска 7 сентября невозможно. Для 8 сентября время старта приходилось на 5 часов 40 минут 40 секунд. Всю ночь велись проверки, продолжалась подпитка ракеты кислородом, многократно проверялись готовности наземных служб. Все шло хорошо, пока не дошли до команды «Дренаж». По этой команде начинается наддув баков сжатым азотом. Все баки наддулись, кроме емкости окислителя на центральном блоке. Сбросили давление и сделали вторую попытку наддува, но в итоге время для старта было снова упущено. Надо было решать, что делать дальше. Ракета уже трое суток стояла «под кислородом». Сливать топливо и снимать ее для сушки или сделать еще одну попытку?

Решили стоять «под кислородом» еще сутки. При этом регулярно выключать и отогревать рулевые машины и проверять бортовые системы на функционирование. Люди не спали уже двое суток. Теперь им разрешили спать прямо в бункере, поочередно, по часу или по два. Госкомиссия и главные конструкторы в такой обстановке тоже установили режим круглосуточного дежурства. В очередную ночь по четырехчасовой готовности все, невыспавшиеся и усталые, снова съехались на стартовую позицию. Время старта 6 часов 39 минут 50 секунд.

Сначала все шло хорошо. Вышли на зажигание. Вот пламя заклубилось под всеми блоками при выходе на первую промежуточную ступень, но… команда «Главная» не прошла! Cхема сбросилась и огонь постепенно затух. Подкатили пожарные расчеты, стартовики осторожно осмотрели закопченные хвостовые отсеки, но все устали до полного равнодушия и вздохнули с облегчением, услышав команду: «Все срочно сливать! Машину со старта убрать! Следующую вывозить и готовить к пуску на 12 сентября»

Старт второй ракеты 12 сентября в 9 часов 39 минут 26 секунд прошел без единого замечания. Ошибка по времени составила всего одну секунду. Кто-то сказал: «Если перед каждым пуском неделю совсем не спать, то никаких отказов не будет…» Действительно, начиная с 6 сентября, члены стартовой команды спали урывками, не брились из суеверия и отлучались со стартовой позиции только чтобы выполнить «операцию по вводу горячей пищи». Офицеры, бывшие фронтовики, говорили, что даже на войне у них было больше времени для сна, принятия пищи и бритья.

Полет шестой по счету лунной ракеты продолжался 38 часов 21 минуту 21 секунду. «Сегодня, 14 сентября, в 00 часов 02 минуты 24 секунды московского времени вторая советская космическая ракета достигла поверхности Луны. Впервые в истории осуществлен космический полет с Земли на другое небесное тело. В ознаменование этого выдающегося события на поверхность Луны доставлены вымпелы с изображением герба Советского Союза и надписью „Союз Советских Социалистических республик. Сентябрь 1959 года"… Достижение Луны советской космической ракетой является выдающимся успехом науки и техники. Открыта новая страница в исследовании космического пространства».

Это сообщение ТАСС напечатали утренние газеты 14 сентября 1959 года и разнесли по миру все радиостанции Советского Союза. В нем есть «неточность»: «Вторая космическая ракета достигла поверхности Луны…» Но поверхности Луны достигла только одна – эта ракета, «Луна-2». «Луна-1», стартовавшая 2 января 1959 года, как мы уже знаем, промахнулась, превратившись в «Мечту».

А 15 сентября Хрущев вылетел в США. Лучшего подарка к визиту невозможно было придумать. Американская пресса кипела комментариями, среди которых был и такой: «Ракета, которая может попасть на Луну, доказывает, что другие ракеты могут достичь любой точки земного шара с более смертоносным грузом». Мало того, 4 октября того же года советская ракета обогнула Луну! Вернер фон Браун заявил журналистам, что Россия намного обогнала Соединенные Штаты в отношении космических проектов и никакими деньгами нельзя купить упущенное время. Однако ни фон Браун, ни американцы, ни мы, советские люди, не ведали, каких усилий в действительности потребовало это «фантастическое достижение»…

Истинный лидер

Спасибо Борису Евсеевичу Чертоку, патриарху советского ракетостроения, последнему из могикан великой эпохи, ровеснику фон Брауна (в этом году ему исполнилось 97 лет!), который донес до нас напряженную атмосферу тех лет и примеры королевской организации работ. И сравним ее со стилем работы самого фон Брауна.

Весной 1961 г., едва придя к власти и ощутив вместе со всей Америкой чувство унижения после полета Гагарина, Кеннеди поставил перед НАСА ряд вопросов, посвященных космическому соревнованию с Советским Союзом. В письме на имя вице-президента великий конструктор ответил на них и попутно изложил свою собственную точку зрения, во многом отличную от точки зрения руководства НАСА. Он указал, что наилучшие шансы побить Советы имеются не в сиюминутных попытках достичь успеха хоть в чем-то, но в масштабном проекте высадки человека на Луну, привел сроки реализации лунного проекта (с ошибкой всего на год!) и даже его стоимость, причем довольно точно.

И особенно характерен в контексте лихорадочной, на износ, на пределе физических возможностей деятельности сотрудников Королева, ответ блестящего организатора на вопрос президента, работают ли американские ракетчики сейчас, в условиях отставания от Советов, с полной отдачей, по 24 часа в сутки. Фон Браун категоричен: работы по проекту «Сатурна» ведутся в одну смену! С переработками, с частыми пересменами на критических участках, но в одну смену. В исследовательской и конструкторской работе, пишет он, удлинение рабочего дня пользы не приносит. Опыт показал, что вторая смена и умеренные переработки еще допустимы, но третья смена абсолютно исключена, поскольку неизбежно приводит к ошибкам и в итоге к катастрофам и потере темпа работ.

Ракетный барон знал, что говорил, лунную гонку он собирался выиграть не за счет перенапряжения, а за счет превосходства в уровне инженерного мышления и методах организации работ. Это он умел. И в Германии и в США он фундаментально, с размахом, на прочном научно-промышленном базисе создал серийное производство тяжелых боевых ракет, заложив принципы разработки и массового внедрения новейших технологий. А затем стал во главе проекта лунной супер-ракеты с параметрами – как он и писал в письме Джонсону – десятикратно превосходящими параметры королевской «семерки».

Кроме дара прирожденного организатора, умевшего наладить работу больших коллективов, находившего подход и к Гитлеру, и к Кеннеди и к коллегам (неуживчивый Королев, переругавшийся буквально со всеми главными конструкторами, сильно уступал ему в этом), Вернер фон Браун имел редкий талант гениального стратега. В том же письме он напомнил, что соревнование идет с тоталитарной державой, способной все силы сконцентрировать на решающем направлении, поэтому и Америке необходимо выделить минимум самых главных целей и сосредоточить все средства именно на них. При нем у США имелась четко расписанная на долгий срок космическая программа, то, чего в погоне за быстрым успехом Королев не удосужился разработать…

За счет продуманных конструкторских решений и обкатке их на компьютерных моделях и наземных стендах, брауновские «Сатурны» обладали высочайшей надежностью. За все время их испытаний и эксплуатации имел место всего один серьезный отказ, когда на беспилотном пуске «Аполлона-6» вышел из строя один из боковых двигателей второй ступени. В отличие от Р-7, где такой сбой неизбежно вел к катастрофе, двигатели «Сатурна» не только имели запас по мощности, но и могли поворачиваться в двух плоскостях, так что полет не был прерван – остальные скомпенсировали снижение тяги и смещение ее вектора.

Поэтому не стоит удивляться, что в последовавшей грандиозной лунной гонке фон Браун, получивший, наконец, полную свободу и необходимые средства (думаю, в душе он был очень благодарен таинственному русскому конструктору, задевшему честолюбие Америки), легко обошел Королева и вернул себе безусловное ракетное лидерство. Как и тому не стоит удивляться, что королевский лунный юбилей остался в тени фон брауновского. Прошло немного лет после старта Гагарина, и советским специалистам стало ясно, что Америка уходит в отрыв. Недаром у известного конструктора Пилюгина вырвалось на похоронах Королева: «Эх, вовремя ты умер, Серега…»

Мессианство и украинский космос

Но не будем о грустном, в заключение хочется коснуться темы неожиданной, но в связи с пресловутым нацизмом фон Брауна интересной – мессианства и национальности ракетных конструкторов. В конце концов, вся вторая половина XX века прошла под знаком национального самоопределения, а его конец ознаменовался религиозным ренессансом, поэтому нацизм так нацизм, мессия так мессия! Украинцев вот также обвиняют в национализме и только русские вне подозрений… Разве что на мессианство претендуют.

Итак, во-первых, украинская тема в ракетостроении и впрямь звучит весьма выразительно, если не солирует, причем с первых тактов! Так, старинный дворянский род ракетного предтечи Константина Эдуардовича Циолковский по отцу восходит к вождю антипольского восстания украинцу Северину Наливайко, а гербом Циолковских был знаменитый Ястржембец! А во-вторых, библейские аналогии вполне уместны в космическом контексте – еще в августе 1969 г., после лунного триумфа американский журнал «Электроник ньюс» поместил статью с красноречивым названием «Д-р фон Браун, евангелист космоса».

Но фон Браун больше, чем евангелист. Он мессия! На эту роль могут претендовать лишь двое, есть лишь два истинных гения, не считая пророков Оберта, Годдарда и Цандера. Именно так характеризовал фон Браун своего учителя: «Всякая большая идея нуждается в Пророке, который стоит перед неблагодарной задачей стать первопроходцем. Всякое новое знание нуждается в Учителе, который точными словами сформулирует его основы, значение и практическое применение. Профессор Оберт был для космонавтики и Пророком и Учителем одновременно».

Соратники ракетного мессии по ракетному центру в Пенемюнде хотели даже отметить пятидесятилетие космической эры 3 октября 1992 года, в день первого успешного запуска V-2, когда она поднялась на 89 километров! Увы, англичане сорвали мероприятие – у них есть повод не любить эту ракету.

Но кто же другой кандидат? Он мало известен, ибо свою короткую жизнь прожил под чужим именем, под ним и вошел в историю – это Юрий Кондратюк, а на самом деле Сергей Шаргей из Полтавы. Гениальный инженер единственный мог на равных конкурировать с бароном, но воевал на стороне белых, почему и пришлось сменить имя, да и жил затем в такой стране, где у него не было никаких шансов. Сидел в лагере – спас Орджоникидзе. Звали на работу в РНИИ – ракетный институт, но Шаргей отказался, оценив уровень разработок и – что уж там кривить душой – моральный уровень советских ракетчиков. Оказался прав. Когда весной 1938 года фон Браун взялся за проект баллистической ракеты, Сталин взялся за РНИИ. Одну половину ракетчиков вождь пересажал, в том числе Королева и Глушко, а другую расстрелял по доносам своих же товарищей. Шансов у Шаргея не было, но судьбу себе он выбрал достойную и закончил жизнь не в лубянских подвалах, не доходягой на Колыме, не тюремным конструктором в бериевской шарашке, а в бою, добровольцем, суровой зимой 1942 года, в белоснежных полях под Москвой.

Всего лишь через полгода после его гибели состоялся успешный пуск V-2, а через двадцать семь лет по «улитке Кондратюка», так назвали предложенную им траекторию, полетят на Луну американские астронавты и сядут на ее поверхность, оставив на орбите главный модуль. Американцы выбрали его вариант полета – вопреки авторитетнейшему фон Брауну с его лобовым, опасным и дорогостоящим планом двух пусков тяжелого «Сатурна».

Дело ракетного барона, проложившего путь в космос, в СССР продолжили Королев, Янгель, Челомей и Глушко. Эта четверка – апостолы ракетного мессии. Они смело ступили пролетарской ногой в хрустальные воды будущего, но столько камней бросили друг в друга, что мы до сих пор не можем их разгрести. Что ж, просто поглядим на анкетные данные.

Сергей Павлович Королев родился в Житомире. Потомок украинских купцов, поставщиков знаменитых нежинских огурчиков ко двору Его Императорского Величества. Жил в Нежине, Одессе, учился в знаменитом киевском Политехе, созданном В.Л. Кирпичевым. Михаил Кузьмич Янгель – конструктор лучших в мире боевых ракет, потомок своевольных украинских казаков, сосланных в Сибирь. Владимир Николаевич Челомей родился, правда, в Седльце, в Польше, но украинских его корней отрицать никто не может. Учился фактически в том же Политехе, что и Королев и Сикорский, но тогда его факультет уже выделился в Киевский авиационный институт. Великий двигателист Глушко Валентин Петрович родился в Одессе, о корнях говорит и его фамилия.

Стандартные советские биографии и нестандартные, благодаря английской разведке, судьбы. Летом 1944 года она предупредила Сталина, что в польских лесах немцы испытывают новое оружие. Вскоре нашли обломки «Фау» и к делу привлекли всех уцелевших ракетчиков бонапартиста Тухачевского. Вернер фон Браун спас их в буквальном смысле слова. И не только спас, но и определил всю последующую судьбу. Еще много лет Королев будет следовать за бароном и лишь к 1957 году создаст первую оригинальную конструкцию – знаменитую Р-7.

Как видим, все истинно великие космисты так или иначе связаны с Украиной. В том числе – представьте себе – и сам Вернер фон Браун! В числе предков барона – посмотрите родословную в приложении – Каролинги и Стюарты, Плантагенеты и Беловы (знаменитая немецкая аристократическая фамилия, потомки полабских славянских князей), короли Франции, Шотландии, Англии, Дании и Швеции, русские и польские княжны. В польских и немецких метрических записях сохранились сведения обо всех тридцати поколениях предков барона. В их числе и Добронега, дочь князя Владимира, крестителя Руси, и по некоторым версиям его пятой жены Анны, сестры византийских императоров. Добронеге одно время пришлось хлебнуть горя, побыть монахиней во французском монастыре, но затем все наладилось и она вышла замуж за польского короля Казимира I, родив ему сыновей, будущих королей польских, и дочь, что станет королевой Чехии. Разумеется, не стоит на этом основании считать барона великим украинским ракетным конструктором, но все же, все же…

Родословная Вернера фон Брауна (Wernher von Braun) 1912-1977

Рюрик Новгородский +879
Игорь Киевский +945
Святослав Киевский +972
Vladimir Ier le Grand, grand-duc de Kiev +1015
Dobronega de Kiev ca 1011-1087
Swatawa Piast 1041/1048-1126
Vladislav I-er Przemyslide, duc de Boheme +1125
Vladislav I-er Przemyslide, roi de Boheme +1174
Fridric Przemyslide, duc de Boheme +1189
Ludmilla Przemyslide 1170-1240
Otton II von Wittelsbach, duc de Bavarie 1206-1253
Ludwig II Duke of Bavaria 1229-1294
Agnes of Bavaria - 1345
Markgraefin Sofie von Brandenburg
Heiress of Landsberg - 1356
Magnus II Torquatus, Duke of Brunswick-Lueneburg 1328-1373
Duchess Agnes of Brunswick-Lueneburg - 1410
Duke Erich of Brunswick-Grubenhagen 1380-1427
Duchess Margarete of Brunswick-Grubenhagen - 1456
Bernhard VII 'Bellicosus
Edler Herr zur Lippe 1429-1511
Johann Bidenbach Margarete zur Lippe - 1527
Irmgard von Rietberg - 1540
Nikolaus von Tecklenburg, Domherr in Koeln - 1534
Nikolaus Tecklenburg - 1563
Catharina Tecklenburg
Erick Kottinck
Gertrud Kottinck
Maria Anna Elisabeth Schuette 1687-1728
Maria Elisabeth Detten 1723-1798
Bernhard Anton Duesberg 1749-1839
Maria-Anna Duesberg 1797-1864
August von Quistorp 1822-1877
Wernher von Quistorp 1856-1908
Emmy von Quistorp 1886-1959
Freiherr Wernher von Braun 1912-1977

Комментарии

Добавить изображение