МИРАЖИ НЕВАДЫ

Невада – "серебряный штат". Здесь действительно когда-то добывали серебро и месторождения еще не конца исчерпаны . Но не это серебро дало Неваде столь гордое название. Откуда бы вы не заехали в этот пустынный штат, первое, что окажется на вашем пути – мираж казино. Вычурные постройки, зазывная реклама, очаровательные цены, сногсшибающий сервис. Кругом – вечно раскаленная пустыня, а внутри – полумрак, гирлянды летящих и вертящихся огней, непрерывный звон игровых автоматов и сыплющегося серебра выигрышей. На табло – быстро меняющаяся цифра выплаченных сегодня выигрышей. Груды квотеров (25-центовая монета) нависают над лотком – брось еще один и на тебя обрушится лавина звонкого серебра. Ну, ты и бросаешь, а груда чуть-чуть еще продвинется к крутому краю, но ни один квотер не падает к твоим ногам. После нескольких проставленных таким образом долларов ты понимаешь, что счастье, конечно, улыбнется, но не тебе, а кому-то другому, через неделю или месяц, и ты в легкой досаде отходишь, и кто-то тоже запускает свой квотер, и ты с легким чувством превосходства уже проигравшего думаешь "вот еще один бедолага и любитель легкой наживы", и вдруг раздается обвальный грохот металлического водопада – в лоток летит добрая сотня сорвавшихся квотеров: оказывается, ты не доложил всего одну монету – и эта груда была бы твоей!

Это – один тип игр.

Другой тип – комбинаторные игры. Чаще всего это – однорукий бандит, выбрасывающий комбинацию картинок. Сюда же относятся игра в кости, рулетка, электронный покер. Все знают и понимают: комбинаторика такова, что казино никогда не проигрывает. Но это – в целом за день и на двух сотнях автоматов. А на индивидуальном уровне и коротком промежутке времени возможно все, включая крупный выигрыш. Здесь сидят неудачники по жизни: пенсионеры, инвалиды, малообеспеченные или обеспеченные не в меру своим представлениям о материальном счастье. И они все ловят свой шанс удачи. Они пытаются обмануть и обыграть свою судьбу.

Христианство, надо сказать, осуждает и не приемлет само понятие судьбы, тем более оно негативно смотрит на попытки обыграть судьбу. Удача, случай – вот что может резко изменить судьбу. И потому христианская мораль считает ловлю удачи и случая грехом.

Технология же этой ловли подчеркивает греховность самого действия: это реальный вертеп и кружало. Все крутится и вертится. И обнаженные на грани приличия девочки разносят меж игроков бесплатную выпивку, на улице вас ловит агент сутенера с буклетами живого товара на любой вкус, в буфетах (по нашему, -- на шведских столах) за 8-10 долларов можно впасть в самое изобильное и тонкое чревоугодие, отели предоставляют умопомрачительные скидки, а для детей – бесплатные представления и игровые комнаты, чтобы они не отвлекали своих родителей от ловли удачи и случая.

Третий тип игр – интеллектуально-психологические игры: покер, бридж, преферанс, игры построенные на самостоятельных, а не автоматизированных расчетах, на индивидуальности игроков, на тонких струнах человеческой психики, на блефе и осторожном риске. Подобные игры идут обычно в закрытых салонах.

Наконец, король игр – Блек Джек, очень похожий на наше очко (основные различия заключаются в том, что по выбору игроков туз может оцениваться и как 11 очков и как одно очко, а все картинки "стоят" 10 очков, что резко увеличивает вероятность "перебора"). В этой игре обнажается некоторая физиология современного игорного бизнеса.

Дилер (сдающий карты и представляющий таким образом интересы казино, аналог нашим банкомету и крупье), обязан брать следующую карту, если у него нет семнадцати очков. Игрок может остановиться на 12-16 очках, и в этом проявлении свободы и воли и заключается секрет выигрыша дилера и стоящего за ним казино: они несвободны в своем выборе и потому – выигрывают! Мы вольны в выборе и потому – проигрываем!

Имеются сложные и разветвленные правила и технологии самой процедуры игры, но это уже --- процедуры, сама же игра в своем статистическом множестве – производство по выколачиванию денег из публики. И делается это с присущим американцам размахом и отсутствием вкуса.

Посредине пустыни стоит Лас Вегас – несколько десятков гигантских отелей-казино: MGM, Нью-Йорк-Нью-Йорк (фрагмент Манхеттена в натуральную величину), Луксор (египетская пирамида в натуральную величину из черного стекла), Эскалибур (средневековый замок на 6 тысяч коек), Мираж, Дворец Цезаря, Монте Карло, Цирк-Цирк, Хилтон-Фламинго, Звездная Пыль, Техас и многие другие. Каждый год появляются, на деньги проигравшей публики, новостройки игорного бизнеса, гиганты индустрии азарта, по сравнению с которыми ДнепроГЭС и Магнитка смотрятся миниатюрными безделушками.
Вокруг и по поводу игорного бизнеса разворачиваются исследования, проектирование и изготовление новых игр и затей. Проводятся шикарные концерты и лучшие цирковые представления, финальные бои боксеров-профессионалов, непрерывное шоу рестлинга, разжигающего самые животные восторги публики…Примыкает к игорному бизнесу и торговля шикарнейшими, антикварными автомобилями, цены на которые соперничают с ценами на самые выдающиеся произведения самых выдающихся художников.
Ортодоксальных сторонников энергопроизводственных циклов и производственно-территориальных комплексов Н.Н. Колосовского и теории штандортов А. Вебера покоробят "цепочки", возникающие здесь на базе игорного бизнеса. Но кажется вполне оправданным развитие в Неваде экскурсионного туризма как дополнения к игорным технологиям.
Вот как это выглядит в дневниковой записи: 

-это не вы вчера оставили в казино кошелек с пятью миллионами? - так будит портье постояльцев мотеля «Шестерка». На дворе темень – пять утра или ночи. Мы уныло тянемся к автобусу, долго петляем по Лас Вегасу, собирая там и сям разношерстную публику, осваивая новые улицы и кварталы азарта. Здесь нет ничего среднего – либо гиганты, либо карлики. И – непрерывное строительство новых отелей с казино. Дурная идея построения социализма в одном отдельно взятом штате, но только не социализма, а – чего? -- шут его знает, такой же мираж и призрак, как и коммунизм.
«Цирк», «Звездная Пыль», «Техас» и масса других игральных монстров извергаются водопадами огней даже в это сонное утро.
Нас, пару-тройку автобусов, рассаживают по двенадцатиместным самолетикам (мне досталось место рядом с пилотом) и мы летим на юго-восток, в наступившее утро. В программе полета – Колорадская высотная плотина, чудо инженерии. Полет сопровождается текстом на английском или немецком (по выбору) языках: когда мы покупали билет, нас спросили, на каком языке желаем иметь экскурсию, мы пожелали на русском. «О.К.! Русского нет, зато есть немецкий!» В Америке многие уверены в том, что Россия – какая-то окраина Германии, а русский – один из диалектов немецкого. Как ни странно, но в этом есть не только доля истины, но и доля тайных мечтаний многих соотечественников. 
В наушниках раздались вагнеровские аккорды и справа, с моей стороны, открылась зловещая панорама гигантской расщелины. Мы – над Великим Каньоном. Самолет летит над ровной, спокойной равниной, разрезанной этой чудовищной раной.
Пока самолетик делает плавный вираж над пасмурной бездной, мне чудится грандиозная геологическая симфония создания этого чуда. Равнина и эта расщелина очень напоминают рельеф дна Мирового Океана, это и есть типичное океанское дно, одним махом или несколькими мощными тектоническими аккордами взметнувшееся и стекающее – сначала лавой, а теперь водой. Диктор, правда, рассказывает ледниковую версию происхождения Каньона, но моя версия мне кажется очевидней. В любом случае, именно здесь я понял. что все выдающиеся и грандиозные чудеса природы – это, прежде всего, следы природных катастроф и трагедий. Да и сами мы, люди, великий феномен природы – финал космической трагедии воплощения Разума в жизненные формы и все наши великие учения и книги – Библия, Тора, Новый Завет, Коран – трагичны, трагичны и нет в них места улыбке и шутке…
Американские ландшафты монументальны и полны страсти, они выполнены маховой кистью в три-четыре колера и как бы объявляют: "мы – ландшафты великой страны". Русские и европейские пейзажи лиричны, выполнены в пастельных тонах и томно шепчут нам: "мы – пейзажи высокой культуры".
Погода Аризоны вполне прохладна, кругом – леса и пасмурный сумрак. Нас рассаживают по автобусам и развозят по маршрутам. Интересен этот экскурсионный фидер:
Туристические группы складываются в Лас-Вегасе, штат Невада, Солт-Лейк Сити, штат Юта, или Фениксе, штат Аризона, собираются местными автобусами и направляются в Гранд Каньон тремя видами магистрального транспорта:
-самолетами, вертолетами или экспресс-автобусами
Но это – только первое основание деления потоков.
Они разделяются также по:
- ценам
- продолжительности пребывания (от вертолетного обзорного облета до двухмесячного пребывания)
- времени (из Лас Вегаса – три отправки: в 6:20, 9:20 и 12:20)
- маршруту (северный или южный склоны, западный или восточный створ южного склона)
- языку.
Шесть оснований – и никаких накладок и ошибок! Абсолютно четкая организация. Как нас отвезли, так и привезли к нашему же самолету и развезли потом по отелям нашим же автобусом! И при этом еще накормили и никого не потеряли...
Мы осматриваем Каньон с южного борта. Ширина его – 13.3 километра, глубина – от 2516 до 732 метров над уровнем моря, то есть 1784 метра, общая протяженность – более 150 км. Наиболее выдающиеся останцы называются храмами – Заратустры, Будды, Шивы и т.д.

Играть можно не только в казино: в стойку бара вмонтированы игровые автоматы, при регистрации в отеле можно слегка потренироваться в покер, за едой все играют хотя бы в лото, играют на представлении, в холлах и коридорах, при мочеиспускании и во время запора, в очереди крематория, если такая здесь есть. 
Дорога привела нас в Рино – "самый большой маленький город в мире" (так гласит девиз этого города). Рино – второй (и последний) город в Неваде, если не считать прилепившегося к нему Спайкса. Он гораздо меньше и скромней Лас Вегаса. Здесь есть единственный в Неваде университет и железная дорога. Тяжелые составы, влекомые тремя локомотивами от одного океана к другому, с ужасным свистом и грохотом пересекают главную улицу Рино, Виргинию, на несколько минут останавливая движение вальяжной публики и фланирующих меж казино автомобилей.
Невада – это огромный военный полигон. Недоступность большей части территории штата делает присутствие военных здесь малозаметным, но они есть, они, как и в России, ведут во многом неконтролируемую местной властью и населением жизнь. Существенная разница заключается в том, что здесь их деятельность облагается местными налогами, а в России им все дается безвозмездно. Военные во всем мире, но особенно в США и в России – "вторая цивилизация".
Впрочем, в Америке, особенно в Неваде, имеется настоящая "вторая цивилизация". Речь идет об индейцах. 
У озеро Тахо живут индейцы вахо, весь северо-западный и юго-восточный углы Невады принадлежит пайютам, основная же часть территории штата в распоряжении шошонов. Имеются также представители племени гошутов. 15 резерваций и 8 колоний – вот редкие очаги индейской цивилизации. Тонкие каналы коммуникации двух цивилизаций почти не влияют на их самостоятельность. Самоизоляция индейцев понятна и объяснима – они хотят сохранить себя и свою культуру. Современные американцы с уважением относятся к этой самоизоляции. Многие гордятся немногими каплями индейской крови в себе, а если такая гордость оказывается недоступной, начинают уверять себя и окружающих, что были индейцами в предыдущей инкарнации.
Процветают в резервациях традиционные ремесла и художества, как для собственного использования, так и на продажу. Речь идет не только о товарах (коврах, одежде, обуви, рукодельных сувенирах, изделиях из шерсти, камня, шкур, кож, дерева и т.д.), но и услугах (врачевание, гадание, предсказания и т.п.). 
В раскаленном воздухе Невады плывет над шоссе марево, тонкий слой виртуальной воды, встают фата-морганы казино и небоскребов с казино, за горами прячутся миражи военной и индейской жизни.