РУССКАЯ ДУША ГЛАЗАМИ ФРАНЦУЗА

[отрывки из дневников Мориса Палеолога "Царская Россия накануне революции"]

(Материал подготовила Светлана Епифанова)

12 января 1914 года правительство Французской Республики назначило Мориса Палеолога своим послом при дворе Николая II. Вплоть до Февральской революции 1917 года потомок византийских императоров находился в самом центре придворной жизни предреволюционной России и имел осведомителей во всех кругах общества.

Разумеется, заметки Палеолога интересны прежде всего анализом событий в предреволюционной России, но сейчас мне показались более любопытными его попытки разобраться в "загадочной русской душе", в русском национальном характере.

Печатается по изданию - Морис Палеолог "Царская Россия накануне революции", Москва, "Новости", 1991 год

1914 ГОД

Понедельник, 3 августа

Министр внутренних дел, Николай Александрович Маклаков, утверждает что мобилизация по всей территории империи происходит ... при сильном подъеме патриотизма.

Один из моих осведомителей, Б., который вращается среди прогрессивных кругов говорит мне:
- В этот момент нечего опасаться никакой забастовки, никаких беспорядков.

Национальный порыв слишком силен... Да и руководители социалистических партий... убеждены, что эта война приведет к торжеству пролетариата.

- Торжество пролетариата... даже в случае победы?..

- Да, потому что война заставит слиться все социальные классы- она приблизит крестьянина к рабочему и студенту- она лишний раз выведет на свет нечестность нашей бюрократии, она заставит правительство считаться с общественным мнением- она введет, наконец, в дворянскую офицерскую высшую касту свободомыслящий и даже демократический элемент офицеров запаса. Этот элемент уже сыграл большую политическую роль во время войны в Манчжурии... без него военные мятежи 1905 года не были бы возможны.

- Сначала будем победителями... Потом мы увидим.

Председатель Думы, Михаил Васильевич Родзянко, также говорит со мной в самом успокоительном тоне... для настоящего времени:
- Война внезапно положила конец всем нашим внутренним раздорам. Во всех думских партиях помышляют только о войне с Германией.

Русский народ не испытывал подобного патриотического подъема с 1812 года...

Вторник, 4 августа

Вчера Германия объявила войну Франции....

Весь день перед посольством проходили шествия, с флагами, иконами, при криках "Да здравствует Франция!"

Толпа очень смешаная: рабочие, священники, мужики, студенты, курсистки, прислуга, мелкие чиновники и т.д. Энтузиазм кажется искренним.

Но в этих манифестациях, столь многолюдных и появляющихся через такие правильные промежутки времени, какую часть надо приписать полиции?..

Я ставлю себе этот вопрос сегодня вечером, около десяти часов, когда мне докладывают, что народная толпа бросилась на германское посольство и разграбила его до основания....

Чернь наводнила особняк, била стекла, срывала обои, протыкала картины, выбросила в окно всю мебель, в том числе мрамор и бронзу эпохи Возрождения... И, чтобы кончить, нападавшие сбросили на тротуар конную группу, которая возвышалась над фасадом. Разграбление продолжалось более часу под снисходительными взорами полиции.

Этот акт вандализма, будет ли он иметь также символическое значение? Предвещает ли он падение германского влияния в России?

Суббота, 8 августа

Я уезжаю в Царское село, где обедаю у великой княгини Марии Павловны.

... Когда обед окончен, великая княгиня уводит меня в глубину сада...

- Теперь, - говорит она мне, - будем беседовать вполне свободно... У меня такое чувство, что импераатор и Россия играют решительную партию. Это не политическая война, которых столько уже было- это дуэль славянства и германизма- надо, чтобы одно из двух пало... Я эти последние дни видела многих лиц... Я могу вас уверить, что никто не строит иллюзий относительно опасности начинающейся борьбы. Так, от императора до последнего мужика, все решили героически исполнить свой долг, никакия жертва не заставит отступить...

Если, не дай Бог, наши первые шаги будут неудачны, в

ы увидите чудеса 1812 года.

Вторник, 11 августа

Вражда к немцам продолжает высказываться по всей России с силой и настойчивостью. Первенство, которое Германия завоевала во всех экономических областях русской жизни и которое чаще всего равнялось монополии, слишком оправдывает эту грубую реакцию национального чувства. Трудно точным образом определить число немецких подданных, живущих в России; но отнюдь не было бы преувеличением определить его в 170 тысяч рядом с 120000 австро-венгерцев, 10000 французов, и 8000 англичан. Список ввозимых товаров не менее красноречив. В течение последнего года товары, привезенные из Германии, стоили в общем 643 миллиона рублей, в то время как английские товраы стоили 170 миллионов, французские - 56, а австро-венгерские - 35 миллионов. Среди элементов германского влияния в России надо учесть еще целое население немецких колонистов, говорящих на немецком языке, хранящих немецкие традиции, которые насчитывают не менее двух миллионов человек, живущих в балтийских провинциях, на Урале и в нижнем течении Волги.

Четверг, 20 августа.

Сазонов... говорит мне тоном сердечного доверия:
- Не забывайте, что основная черта нашего государя есть мистическая покорность судьбе.

Затем он передает мне рассказ, который слышал от своего beau-frefe [*] Столыпина...
-----------------------
[*] Шурина (фр.)

Это было в 1909 году, когда Россия начинала забывать кошмар Японской войны и последовавших за ней мятежей. Однажды Столыин предлагает государю важную меру государственной политики. Задумчиво выслушав его, Николай II делает движение скептическое, беззаботное движение, которое как бы говорит: "Это или что-нибудь другое - не все ли равно"... Наконец, он заявляет грустным голосом:
- Мне не удается ничего из того, что я редринимаю, Петр Аркадьевич. Мне не везет... К тому же, человеческая воля так бессильна...

Мужественный и решительный по натуре Столыпин энергично протестует. Тогда царь у него срашивает:
- Читали ли вы Жития Святых?

- Да... по крайней мере, частью, так как, если не ошибаюсь, этот труд содержит около двадцати томов.
- Знаете ли вы также, когда день моего рождения?
- Разве я мог бы его не знать? 6 мая.
- А какого святого праздник в этот день?
- Простите, государь, не помню.
- Иова Многострадального.
- Слава Богу, царствование Вашего величества завершится со славой, так как Иов, смиренно претерпев самые ужасные испытания, был вознагражден благословением Божиим и благополучием.
- Нет, поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более, чем предчувствие, у меня глубокая уверенность: я обречен на страшные исытания; но я не получу моей награды здесь, на земле... Сколько раз применял я к себе слова Иова: "Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне".

Пятница, 4 сентября.

Угроза, которая царит над Парижем, поддерживает в русском обществе пессимистическое настроение... Здесь не сомневаются в том, что... Франция будет принуждена капитулировать. Затем Германия обратится всей своей массой на Россию. Откуда исходят эти слухи?

Разговор, который я только что имел с одним из моих тайных осведомителей N., слишком просвещает меня в этом отношении.

- Высшие слои двора и общества... уже давно обращают внимание на неудачи императора, знают, что ему не удается все, что он предринимает, что судьба всегда против него, наконец, что он явно обречен на катастрофы. К тому же кажется, что линии его руки уасны.
- Как... такие пустяки могут производить впечатление?
- Что е вы хотите, господин посол. Мы русские и, следовательно, суеверны. Но разве не очевидно, что императору предопределены несчастья?

Понизив голос, как если бы он сообщал мне страшную тайну... он перечисляет невероятный ряд происшествий, разочарований, превратностей судьбы, несчастий, которые в продолжение девятнадцати лет отмечали царствование Ниолая II. Ряд этот начинается торжеством коронации на Ходынском поле в Москве, где 2000 мужиков были задавлены в суматохе. Через несколько недель император отправляется в Киев, на его глазах тонет в Днепре пароход с 300 пассажирами. Несколько недель спустя он присутствует в поезде при внезапной смерти своего любимого министра Лобанова. Живя од постоянной угрозой анархических бомб, он страстно желает сына, наследника, рождаются четыре дочери подряд, и, когда Господь, наконец, дарует ему сына, ребенок носит в себе зародыш неизлечимой болезни.. Не любя ни роскоши, ни света, он стремится отдохнуть среди спокойных семейных радостей: его жена - несчастная, нервная больная, которая поддерживает вокруг себя волнение и беспокойство. Но это еще не все: после мечтаний об окончательном царстве мира на земле, он вовлечен несколькими интриганами своего двора в войну на Дальнем Востоке; его армии, одна за другой, разбиты в Манчжурии, его флот потоплен в морях Китая. Затем великое революционное дуновение проносится над Россией: бунты и резня следуют друг за другом, без перерыва - в Варшаве, на Кавказе, в Одессе, Киеве, Вологде, Москве, Петербурге, Кронштадте; убийство великого князя Сергея Александровича открывает эру политических убийств. И когда волнение успокаивается, председатель Совета Столыпин, который выказал себя спасителем России, падает однажды вечером в киевском театре перед императорской ложей под револьверным выстрелом агента тайной полиции.

Дойдя до конца этой мрачной серии, N заключает:
- Вы признаете, ваше превосходительство, что император обречен на катастрофы, и что мы имеем право бояться, когда размышляем о перспективах, которые эта война открывает перед нами?
- Следует относиться к своей судьбе без трепета, ибо я из тех, которые верят, что судьба должна считаться с нами; но если вы так чувствительны к несчастным влияниям, разве вы не заметили, что царь имеет теперь среди своих противников человека, который, что касается неудач, не уступит первенства никому, а именно - имератора Франца-Иосифа. В игре против него нет риска, потому что выигрыш несомненен.
- Да, но есть еще Германия. И мы не в силах ее победить.
- Одни нет. Но рядом с вами стоят Франция и Англия... Затем, ради Бога, не говорите себе заранее, что вы не в силах победить Германию. Сражайтесь сначала со всей энергией, на который вы способны, и вы увидите, что победа будет вам казаться более верной.